Поэтому Кейт повторяла их до тех пор, пока не возненавидела и мальчика, и кладовую, так же как поклонника Бекки с бушелем печеных бобов.
Охваченная волнением в течение вчерашнего дня, Кейт совершенно забыла спросить у Дотти о своей предстоящей работе. Ну вероятно, она скажет ей об этом сегодня.
Раздался стук в дверь, и мгновение спустя она со скрипом отворилась.
– Могу я войти, Кейт? – неуверенно спросила Дотти.
Кейт улыбнулась:
– Ты знаешь, что я всегда рада видеть тебя. Мне непонятно, почему ты спрашиваешь.
– Потому что этого требуют правила вежливости, дорогая, – ответила ее подруга, входя в комнату.
Кейт мысленно включила эту новую информацию в свой список, который начала составлять после наставлений Дотти прошлым вечером.
Она заметила свое платье, перекинутое через руку женщины.
– О, ты починила его!
– Да, – ответила Дотти, с сияющим видом протягивая платье Кейт для осмотра.
– Я даже не могу сказать, что оно было порвано.
– Я старалась.
Затем Кейт обнаружила также, что Дотти принесла и другие вещи.
– Что это?
– Похоже, это платья, моя девочка, – ответила Дотти с улыбкой, которая добавила ей морщинки вокруг глаз.
– Для кого они? – спросила Кейт, не отрывая глаз от двух других платьев. Одно было василькового цвета с оторочкой из белых кружев на корсаже и по нижнему краю юбки, другое – бледно-розовое, с маленькими бутонами красных роз.
Дотти приложила их к себе. Материал едва прикрывал ее полную грудь и бедра.
– Я не думаю, что эти платья будут мне впору в ближайшее время. Полагаю, они предназначены тебе.
Кейт растерянно заморгала.
– Мне? Я не понимаю.
Губы Дотти тронула легкая улыбка.
– Тут и понимать нечего. Его светлость сказал, что они должны принадлежать тебе. Вот я и принесла их.
– Алек, то есть его светлость, подарил их мне? Значит, они мои?
Дотти кивнула:
– Да, он подарил эти платья тебе, и теперь они твои. Давай примерим их и посмотрим, как ты выглядишь в них.
Кейт надела сначала одно платье, затем другое, вертясь перед Дотти, которая заявила, что она выглядит восхитительно в каждом из нарядов. Кейт была очень довольна, что платья превосходно сидели на ней. Дотти предварительно слегка укоротила их и ушила в боках.
Затем появилась мысль: почему бы не надеть одно из них сегодня? Кейт задумалась над выбором, как будто у нее был обширный гардероб, принимая и меняя свое решение. Она посмеялась над собой, чувствуя, что ведет себя ужасно нелепо.
Наконец она сделала свой выбор и надела розовое платье, которое, по словам Дотти, придало ее щекам румяный оттенок и блеск голубым глазам.
С волнением, которое трудно было сдержать, Кейт села за очередной урок шитья. Ее наставница была очень терпеливой и воздерживалась от упреков, даже когда она случайно пришила часть опытного материала к подушке, лежащей у нее на коленях. По крайней мере Кейт утешалась тем! что ее стежки стали более прямыми.
Когда подошло время завтрака, она уже значительно проголодалась и отправилась вниз по ступенькам лестницы с легким настроением. Услышав голос Алека, Кейт почувствовала, как сердце ее учащенно забилось. Она слегка пощипала свои щеки, как научила ее Дотти, расправила плечи и вошла в столовую.
– Доброе утро, Алек, – весело сказала она, ожидая, когда он обратит на нее внимание.
К ее разочарованию, Алек едва взглянул в ее сторону.
– Доброе утро, – пробормотал он в ответ. Присутствующий здесь Холмс подошел к ней сзади и прошипел:
– Это милорд.
Кейт бросила ему через плечо:
– Ты уже везде навел глянец? – И, не слушая, что он пробурчал в ответ, отошла от него.
Уязвленная невниманием Алека, Кейт опустилась на стул справа от него, не дожидаясь лакея, который устремился к противоположному концу стола, чтобы отодвинуть там стул. Как можно общаться за столом, находясь на таком расстоянии?
Взяв вилку, Кейт начала бесцельно тыкать ею в стоящую перед ней тарелку с едой. Алек продолжал читать газету, как будто ее не было здесь.
– Что-то интересное там? – спросила она, надеясь завязать разговор.
Алек медленно опустил газету и посмотрел на нее так, что она лишилась присутствия духа.
– Нет.
Кейт окончательно занервничала под его пристальным взглядом.
– Ты выглядишь ужасно серьезным. Кто-нибудь умер? – робко пошутила она. Алек, очевидно, не воспринял юмора. – Что там пишут? – Она указала на газету, чтобы как-то избежать его напряженного взгляда. Однако он не ответил.
Куда подевалось его красноречие?
Что ж, если он не хочет говорить, то пусть слушает.
Взяв тост, Кейт намазала его джемом и сказала:
– Уличный торговец на углу иногда читал мне и парням газету. У него был очень гнусавый голос, вызывающий раздражение. Мы не могли выдержать даже одной страницы и уходили, но не из-за его голоса, а потому что парни начинали чувствовать себя неловко. – Она сделала паузу, оценивая его настроение, перед тем как спросить: – И знаешь почему?
Прошло некоторое время, прежде чем Алек кивнул.
Наклонившись вперед с тостом в одной руке и ножом в другой, она сказала так, чтобы мог слышать только он:
– Этот тип был каким-то неестественным. – Когда Алек удивленно приподнял бровь, она добавила: – Каким-то манерным. – Его бровь приподнялась еще чуть-чуть. – Женоподобным. – Никакой реакции. – Юбочником. – Расстроенная его непониманием, она почти крикнула: – А чтоб тебя! Он был педиком!
Все, кто мог слышать ее, разинули рты. Позади нее раздался звук разбившегося бокала, и Холмс пробормотал извинения.
Кейт не обратила на это внимания. Она смотрела на Алека, и ей показалось, что на его сурово сжатых губах промелькнула легкая улыбка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79