Услышав, что сэр Джон пригласил Майлза к ним домой, Джорджия и Каролина ослепительно улыбнулись и хором застрекотали:
— Пожалуйста, мистер Уэлсли, поскорее скажите «да». Соглашайтесь же — нам так хочется, чтобы вы побывали у нас в гостях!
Майлз одарил девушек ответной улыбкой.
— Благодарю вас, леди Каролина, благодарю вас, леди Джорджия. — Затем он обратил взгляд на Пемброка: — С радостью принимаю ваше предложение, сэр. Для меня это большая честь.
— Не беспокойтесь, мистер Уэлсли, — с жаром заверила Майлза Каролина, — уж мы с Джорджией не дадим вам умереть со скуки среди всех этих противных конюшен, где так дурно пахнет, и обязательно что-нибудь придумаем, чтобы вас развлечь!
Майлз сдержанно кивнул девушкам в знак благодарности, понадеявшись, однако, что барышни в этом смысле не станут слишком усердствовать. Ему, Майлзу, пора было вплотную заняться делом, ради которого он прибыл в Англию, а не тратить понапрасну время на светские посиделки.
Сэр Джон заметил скептическое выражение на лице будущего гостя и решил вмешаться.
— Прежде чем затевать что-либо, Дорогие мои, — заявил он дочерям, — не забудьте поставить нас с мистером Уэлсли в известность о ваших планах. Очень может быть, что они будут расходиться с нашими.
— Но, папа! — хором воскликнули девушки.
— Я не стану повторять еще раз, — сказал строгим голосом сэр Джон, после чего, откашлявшись, обратился к Майлзу: — Итак, до завтра, мистер Уэлсли. Ждем вас к обеду.
Майлз с готовностью кивнул.
— Благодарю, сэр. — Повернувшись к барышням Пемброк, он поклонился и добавил: — Милые дамы, не могу выразить, до чего мне было приятно ваше общество.
Джорджия и Каролина одновременно присели в реверансе, после чего без большой охоты позволили отцу себя увести.
— Премилая парочка, согласись, — сказал Алекс, как только девушки и их отец скрылись в толпе приглашенных на бал.
Майлз посмотрел на приятеля и широко ухмыльнулся.
— Каролина и Джорджия? Как, скажи на милость, у их почтенных родителей могла зародиться мысль дать дочерям имена, которые бы в точности соответствовали названиям двух американских штатов?
Алекс пожал плечами.
— Но ты же слышал — мать у них родом из Америки, что, кстати, составляет предмет ее особенной гордости. Она прожила здесь не менее двадцати лет, но ни разу не отзывалась об Англии как о родине. Полагаю, она и дочерей назвала так для того, чтобы никто не смел забывать, откуда она приехала. Ходят, правда, слухи, что подобная ее приверженность к Америке немало раздражает и ее мужа, сэра Джона, и леди Викторию.
Майлз вопросительно глянул на молодого графа Чилзворта.
— Леди Виктория? Это еще кто такая?
— Ты что же — ничего про нее не слышал? — в свою очередь осведомился граф.
— Не слышал. И что с того? С какой такой стати я должен ее знать?
Алекс отхлебнул шампанского, которое ему поднес слуга, и сверкнул белозубой улыбкой.
— Коли так, я расскажу тебе об этой женщине. Леди Виктория Пемброк — самая загадочная и, не побоюсь этого слова, самая оригинальная из всех благородных Дам графства. Она дочь сэра Джона от первого брака и значительно старше Каролины и Джорджии. При всем том в ней есть нечто, привлекающее многих наших джентльменов.
— Очень надеюсь, что она умнее и интереснее своих сестер.
— В том, что умнее, можешь не сомневаться, — заверил его Алекс. — В сущности, леди Виктория слывет у нас «синим чулком». Правда, она прославилась также и отменным знанием лошадей.
Майлз с интересом воззрился на графа.
— Говоришь, она хорошо разбирается в лошадях?
— Чуть ли не лучше всех в графстве.
— Она замужем?
— Господи, да нет же! А почему тебя это занимает?
— Но ты сказал, что она старше двойняшек. Позволь полюбопытствовать — на сколько?
— На столько, мой друг, что леди Виктория, если так можно выразиться, уже причислена к разряду старых дев.
— Понятно, — сказал Майлз, чье любопытство волшебным образом испарилось. — Значит, намного.
— Уэлсли! — в шутку прикрикнул на него граф, — Как это неблагородно с твоей стороны — отзываться подобным образом о знатной даме. Но ты прав — увы! Истина такова, что, выражаясь твоим языком, леди Викторию смело можно переводить в запасную конюшню.
— Она сегодня присутствует на бале?
— Исключено. Светские развлечения не про нее. Правда, в юности она выезжала в свет три сезона подряд, но, когда обнаружила, что на ее руку претендентов нет, вернулась в Пемброк-хаус и дала себе зарок никуда оттуда не уезжать.
— Три сезона подряд — и ни одного предложения руки и сердца! — воскликнул Майлз. — Господи, да она уродлива, что ли?
Алекс расхохотался — да так громко и заразительно, что стоявшие неподалеку девицы получили отличный предлог, чтобы повернуться в сторону молодых людей и со всем тщанием их обозреть.
— Вот уж нет. Но она упряма, как мул, и не лезет в карман за словом. А кому, скажи на милость, нужна жена, готовая вечно спорить с мужем по любому поводу?
— В самом деле, кому? — согласился с приятелем Майлз. — Спасибо, что предупредил. Постараюсь не задевать ее, пока буду находиться у Пемброка с визитом. Менее всего мне бы хотелось вступать в перепалку со старой девой.
Алекс помахал в воздухе рукой, будто отгоняя муху.
— Не беспокойся. Скорее всего, ты не увидишь ее вовсе. Могу тебе гарантировать, что Штаты сделают все, что в их силах, дабы завладеть твоим вниманием целиком. Дай-то бог, чтобы тебе за всеми разговорами и развлечениями удалось урвать часок и полюбоваться на жеребца, которого ты хочешь сторговать у Пемброка.
— Штаты? — с удивлением переспросил Майлз. — Ты имеешь в виду Джорджию и Каролину?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112