— Но ты же меня не любишь! — всхлипнув, воскликнула она. — Более того, после разговора, который состоялся у нас той ночью, ты, по-моему, даже не желаешь меня!
Майлз окинул жадным взглядом стройную фигуру своей супруги и покачал головой.
— Это не так.
Услышав это, Виктория на миг замерла. Хотя она плохо разбиралась в мужчинах, страсть, полыхнувшая в глазах Майлза, лучше всяких слов убедила ее, что он по-прежнему от нее без ума.
— Почему же вчера за ужином ты не обращал на меня никакого внимания? — спросила она. — Я нарочно надела то платье, поскольку думала, что оно тебе понравится, а чем все кончилось? Весь вечер я бросала на тебя пламенные взгляды, которых ты даже не замечал, и выглядела до ужаса глупо.
— Неправда, я все видел и подмечал.
— Ничего подобного! Ты не обращал на меня внимания!
— Но ты причинила мне боль, и я хотел тебя проучить!
Виктория опустила глаза.
— Должна тебе заметить, что ты в этом преуспел.
Когда Майлз заговорил снова, его голос зазвучал проникновенно и нежно:
— Прошу меня извинить. Я поступил с тобой дурно.
Виктория тяжело вздохнула:
— На самом деле, твой гнев был оправдан. Я наговорила тебе столько мерзостей!
— Не спорю, это имело место.
Майлз подошел уже совсем близко, и ему ничего не стоило протянуть руку и коснуться лица Виктории. Так он и поступил. Коснувшись ладонью ее щеки, он прошептал:
— Нет, правда, Тори, неужели мои ласки тебе так отвратительны?
Виктория, прикрыла глаза, упиваясь нежностью его прикосновения.
— Нет… не отвратительны. Просто… просто я испугалась…
Миг спустя она оказалась в объятиях Майлза, и его рот запечатал ее губы. Их уста слились в поцелуе, исполненном такой сладости и страсти, что у молодой женщины все поплыло перед глазами.
— Молчи… молчи… — бормотал Майлз, на миг отрываясь от ее губ, чтобы перевести дух. — Теперь уже не имеет никакого значения. Мы снова вместе — это главное!
— Да… Да… — отвечала ему Виктория, запрокинув голову и жадно подставляя ему губы. — Мы здесь, вместе — и одни. Все остальное неважно.
— Я знаю, что ты боишься близости, но обещаю — не причиню тебе боли, — прошептал Майлз, лаская губами ее шею.
— Не причинишь, я знаю, — пробормотала Виктория. В глубине души она никогда в этом не сомневалась.
Между тем Майлз обхватил ладонями ее лицо и, глядя ей прямо в глаза, прошептал:
— Будь мне женой, Виктория.
Девушка стыдливо опустила глаза, но на этот раз не отпрянула, а сама провела пальцами по его щеке и сказала:
— Будь мне мужем, Майлз!
Непослушными пальцами он принялся расстегивать ей блузку. Когда его усилия увенчались успехом, вожделеющему взгляду Майлза предстала роскошная грудь, трепетавшая под его ласками.
— Я хочу тебя, Виктория, но если тебе это противно, скажи мне об этом сразу, потому что еще немного и я потеряю власть над собой.
Виктория поднесла руки к груди, сама расстегнула блузку до последней пуговки и едва слышно шепнула:
— Я хочу быть твоей женой, Майлз.
Прошло уже много месяцев с тех пор, когда Майлз был близок с женщиной, и ему пришлось крепко сцепить зубы, чтобы обуздать неистовый нетерпеливый зов неутоленной плоти.
Все так же неторопливо и бережно он снял с плеч Виктории шелковую блузку. Разжал пальцы — и легкая ткань упала к ногам девушки. Виктория порозовела от смущения, но стойко выдержала обжигающий взгляд Майлза.
Затаив дыхание Майлз провел рукой по ее груди и коснулся пальцем соска, стыдливо выглядывавшего из-за кружевных оборок тонкой рубашки.
— Какая же ты у меня красивая, — тихо произнес он хрипловатым от волнения голосом и, склонив голову, принялся целовать ее груди.
Виктория молчала, но когда Майлз спрятал лицо у нее на груди, она едва заметно улыбнулась и запустила тонкие пальца в его густые золотистые волосы.
Голова у нее кружилась, она едва сознавала, что происходит. Между тем Майлз расстегнул и снял с нее юбку.
— Пойдем, — сказал он, когда юбка упала к ногам Виктории и на ней остались только тонкая рубашка и чулки.
Взяв жену за руку, он повел ее к уютному алькову. Усадив Викторию на постель, Майлз опустился перед ней на колени.
Очень медленно он снял с нее туфли, бережно стянул с ног чулки, а потом, низко наклонившись, поцеловал ее теплые маленькие ступни.
Потом ладони Майлза двинулись вверх от ее лодыжек к стройным бедрам, и сердце Виктории заколотилось, как у пойманной в силки пташки, но она не отстранилась, не попыталась вырваться. Вместо этого она прикрыла глаза и отдалась волнам чувственного жара, которые рождались от ласк и прикосновений Майлза.
— Как мило с твоей стороны, что ты не носишь этих отвратительных корсетов, — прошептал с улыбкой Майлз и, с силой проведя ладонями по ее талии, обхватил тяжелые полные груди.
— Хорошо, что я не надела корсет, — едва слышно отозвалась Виктория. — Сейчас он бы и мне помешал.
Когда Майлз провел пальцем по напрягшемуся соску, она протяжно застонала и, не сознавая, что делает, обвила ногами его талию.
— Ох, Майлз, — пробормотала она, — что ты только со мной делаешь…
— Ласкаю тебя, — негромко и просто ответил он.
Наконец Майлз бережно отстранился и встал, чтобы сбросить одежду. К тому времени уже стояла ночь, комната погрузилась во мрак. Майлз на ощупь добрел до шаткого стола и зажег свечу. Вслед за тем он в мгновение ока скинул с себя рубашку, брюки, сапоги и начал уже снимать белье, когда услышал сдавленный вскрик Виктории:
— Что ты такое творишь?
— Как что? Раздеваюсь, — отозвался Майлз, стараясь говорить ровным, спокойным голосом. — Заниматься любовью лучше всего обнаженными.
Глаза Виктории округлились от изумления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112