— Вы считаете себя отличным фехтовальщиком, но даже новичок действовал бы более хитро и ловко, не полагаясь только на силу.
Сент-Клер постарался успокоиться и взять себя в руки.
— Я не сознавал, что делаю. Это непростительно с моей стороны. И я могу только принести свои самые искренние извинения за такое поведение. Если у вас теперь сложилось обо мне дурное впечатление…
— Отчего же? — возразила Джульетта. — Я с самого начала считала вас высокомерным, самоуверенным подонком, так что не произошло ничего такого, что заставило бы меня изменить мнение о вас.
Она вытерла губы тыльной стороной ладони, оторвалась от борта и прошла мимо герцога, не удостоив его ни словом, ни взглядом. Девушка была слишком зла на себя и на него, чтобы оставаться в его обществе. Губы у нее распухли, груди болели, колени дрожали, так что она едва держалась на ногах, Все тело трепетало от возбуждения, ей хотелось подняться на палубу и яростно наброситься на первого мужчину, который ей встретится. Раздеть его и заездить так, чтобы он запросил пощады, а потом вышвырнуть его за борт, как объедки.
Вместо этого девушка ворвалась в свою каюту, схватила камзол и сапоги и отправилась на палубу. Остаток этой длинной бессонной ночи Джульетта Данте провела в одиночестве на наблюдательной площадке на грот-мачте.
Глава 8
Солнце уже пересекло зенит, когда громкий крик наблюдателя: «Земля по курсу!» — заставил Джульетту выскочить на капитанский мостик. Едва заметное багровое пятно по левому борту было всего лишь неровным выступом на гладком горизонте, но когда они подошли поближе, оказалось, что это даже не один, а целых пять островов. Команда «Железной розы» ликовала. Примерно через час была дана команда убрать паруса и выбрать шкоты. «Санто-Доминго», который шел в кильватере, последовал их примеру.
Вскоре корабли вошли в полосу светло-синей воды. Замерили глубину под килем — всего шесть морских саженей, то есть примерно тридцать шесть футов. А все утро они шли по чернильно-синей воде, где глубина была не менее ста морских саженей. Суда еще примерно на лье приблизились к атоллу, и вода приобрела цвет бирюзы, который через двести ярдов сменился на светлый кобальт. Семь разных оттенков синего, в зависимости от глубины моря, сменяли друг друга по мере приближения к островам. В самой светлой полосе глубина составляла всего каких-нибудь три сажени, сквозь прозрачную чистую воду можно было видеть дно, где в коралловых зарослях кормились стаи желтых тигровых рыб.
Виднелись также и обломки судов, обретших здесь свою могилу. Многие капитаны, на свою беду, поддавались любопытству и подводили суда слишком близко к рифам, которые и пропарывали днища от носа до кормы. В частности, один корабль, неизвестного названия и происхождения, лежал на дне почти целый, его единственная мачта указывала в юго-восточном направлении. Это и была та отметка, которую наблюдатель увидел из «вороньего гнезда» и о которой оповестил восторженным криком.
Джульетта отдала приказ направить «Железную розу» по курсу, который, как пальцем, указывала мачта затонувшего корабля. Вычислив скорость ветра и его направление, она перевернула песочные часы. Два матроса находились у канатов. Один постоянно замерял и выкрикивал глубину, а другой с кормы забрасывал лаглинь и по количеству узлов, разматываемых в минуту, вычислял скорость хода судна. Остальные члены команды также были на своих местах. Половина матросов замерли на реях, приготовившись немедленно выполнить приказ капитана. Остальные не отрывали глаз от стоявшей на конце бушприта Джульетты, которая условными сигналами отдавала команды рулевому.
Она знала здешние воды, как саму себя, но между подводными рифами существовал лишь один путь, единственный узкий и извилистый проход в глубокой воде, требовавший от лоцмана предельного внимания и искусства.
Почти в тот же миг, когда рулевой просигналил, что последняя песчинка упала в нижнюю колбу песчаных часов, Джульетта жестом показала: корабль вошел в глубокую воду.
Лавируя между туго натянутыми тросами, девушка прошла по бушприту и легко спрыгнула на бак, где ее ждал Джонни Бой с подзорной трубой в руках. Она взяла трубу, открыла кожаный футляр с медными застежками и озабоченно направила ее на гораздо больший по размерам «Санто-Доминго», который только что вошел в проход между рифами.
— Как он медленно поворачивается, — пробормотала Джульетта. — Клянусь, Натан слишком долго жевал свою жвачку.
— Бьюсь об заклад, кэп Симон тоже иногда жует жвачку, — ухмыльнулся Джонни.
Джульетта перевела трубу на острова и настроила фокус.
Четыре островка были просто вершинами скал вулканического происхождения, возвышавшимися над уровнем моря.
Среди густого кустарника тут и там торчали верхушки пальм, а население составляли черепахи да ящерицы. Там не было удобных бухт, и проходящим судам острова не обещали ничего, кроме прекрасного вида на мощные пенящиеся волны, с неутомимой яростью бьющиеся о прибрежные скалы.
А вот пятый остров, который располагался в центре атолла и был выше остальных островов, хранил самую важную тайну Карибского моря. Он имел форму разорванного кольца, окружающего мелководную лагуну, его основанием служила вершина давно потухшего подводного вулкана. В древности произошло смещение пластов морского дна, и сплошное кольцо треснуло. Так образовался естественный залив в кратере вулкана, залив, который полностью закрывали стены из, казалось бы, непроходимых скал. Симону Данте совершенно случайно удалось обнаружить это убежище, когда лет тридцать назад во время ужасного шторма волны высотой в пятьдесят футов перебросили его корабль через острые зубцы подводных коралловых рифов, окружающих остров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108