Она должна бежать от Руарка, и как можно быстрее, если не хочет выглядеть дурой в его глазах.Но как убедить отца в необходимости отъезда? Он, казалось, был вполне доволен своим новым положением и наверняка с ней не согласится. Погруженная в эти невеселые мысли, Энджелин не заметила, как отворилась дверь. В комнату вошел Руарк. Он постоял несколько минут на пороге, завороженный очаровательным зрелищем — Энджелин сидела в профиль, и отблески огня из камина обволакивали теплым светом черты ее милого лица и плащ черных волос.— Как ты прекрасна, Энджел!Звук его голоса вывел Энджелин из задумчивости. Она вздрогнула и обратила взор на дверь. Увидев перед собой материальное воплощение своих недавних раздумий, она удивленно округлила сапфировые глаза.— Руарк! — выдохнула она еле слышно.На нем были только белая рубашка и темные брюки, в которых он выглядел очень красиво. Настоящий мужчина, как и в тот день в Мемфисе, когда она увидела его сидящим верхом на Храбром Короле.— Я надеялся, что ты еще не спишь.Он пересек комнату и встал к камину рядом с ней. Энджелин попыталась унять громкое биение сердца.— Я понимаю, Руарк, что это твой дом, но все же предпочла бы, чтобы ты стучался, перед тем как войти ко мне в комнату.Она попыталась встать, и тут же Руарк с готовностью протянул ей руку:— Разреши, я помогу тебе.Он помог ей подняться, но руки не отнял, а его жадные глаза быстро оглядывали Энджелин с головы до ног.— Бог мой, Энджел, как ты хороша в этом халате! Впрочем, я так и знал, что он тебе пойдет, — сказал он, и голос его прозвучал чуть хрипловато.Сердце Энджелин гулко стучало. Она попыталась отнять у него свою руку.— Я еще не поблагодарила тебя ни за этот халат, ни за другую одежду, что ты мне подарил, — пролепетала она, стараясь не смотреть в его темные магнетические глаза. Вместо этого она опустила взор и без надобности поправила мягкие меховые манжеты халата. — По-моему, у меня никогда еще не было такой элегантной вещи…— Я хотел бы, Энджел, подарить тебе гораздо больше. Намного, намного больше.Он подошел к ней поближе и не спеша привлек к себе.— Это только начало. Ты рождена, чтобы носить шелка и бархат, меха и атлас. И все это я могу тебе дать!Как завороженная, Энджелин увидела, что Руарк наклоняется к ней, и закрыла глаза, предвкушая сладостную капитуляцию. Он приник к ее устам. Его губы были теплые, мягкие и соблазнительные. Энджелин подставила ему свои, отдаваясь его настойчивости. Она вся дрожала от страсти — страсти, которую испытывала лишь в его объятиях. Наконец Руарк отпустил ее рот и тут же скользнул губами к шее.— Я хочу показать тебе Лондон, Париж… Весь мир, Энджел! Скажи «да», скажи, что ты поедешь со мной…Его руки скользнули под халат, продолжая доводить ее до экстаза. Одной рукой он обхватил нежную округлость ее груди, а другая в это время нежно поглаживала ее спину. Энджелин откинула голову, и Руарк сильнее прижал ее к себе. Тончайшая ткань ночной рубашки была слишком незначительным препятствием, и вскоре от его умелых ласк ее соски превратились в два твердых, напоенных желанием комочка. Застонав от удовольствия, Энджелин откинула голову назад, позволив Руарку покрывать неистовыми поцелуями ее шею до самой ложбинки между грудями. Руки ее бессильно повисли вдоль тела, и она совершенно не противилась, когда он сбросил халат с ее плеч. Бархатное одеяние бесформенной грудой упало на пол. Теплым, влажным ртом он накрыл ее грудь и начал нежно посасывать. Намокшая ткань рубашки приятно раздражала тугие соски. По спине Энджелин пробежала дрожь. Это ощущение было слишком восхитительным, чтобы ему противиться, и все то скрытое желание, которое она старательно подавляла в себе с момента их первого поцелуя, прорвалось теперь наружу, чтобы слиться в обоюдной страсти.— Скажи же «да», Энджел. Скажи, что ты останешься со мной, что будешь моей, и только моей!— Да, Руарк, да! — страстно выкрикнула она, теснее прижимаясь к нему и чувствуя его мужскую реакцию на ее тело. — Твоя, Руарк! Твоя навсегда…Эти слова она произнесла еле слышно, словно выдохнула. Руарк подхватил ее на руки и понес к постели. Осторожно опустив Энджелин на пуховое покрывало, он лег рядом с ней.— Энджел, а ты уверена, что уже достаточно здорова для этого?Он задал этот вопрос шепотом, не в силах скрыть охватившего его желания.— Да, Руарк, да, — снова повторила она, на этот раз тоже шепотом, и подставила ему свои полуоткрытые губы, а сама начала медленно обводить его рот дрожащим пальцем.Зов страсти заставлял его забыть о сдержанности, но все же он хотел убедиться в том, что желание взаимно.— Нам надо спокойно обсудить это, Энджел. Я не хочу, чтобы ты потом жалела…Тяжело дыша и с трудом сдерживаясь, Руарк отвел ее руку от своих губ:— Господи, Энджел, когда ты такое творишь, я не могу думать спокойно!Больше он уже не делал попыток что-то обсуждать. Его рот обрушился на нее со всей страстью, а тяжесть и теплота его длинного сильного тела придавила к матрасу ее мягкие формы. Страстными, стремительными поцелуями он покрыл ее губы, лицо, глаза, нежную жилку, бившуюся на виске, обнаженную шею, не забывая постоянно возвращаться к влажной сладости ее рта. Их поцелуи становились все более неистовыми, языки вступили в сладостную дуэль, а обоюдная страсть все нарастала. Неожиданно Руарк, полуприкрыв густыми ресницами, свои исполненные желания глаза, оторвался от Энджелин. Он поднял голову и внимательно посмотрел на нее, в последний раз предлагая принять решение. И, прочтя в ее глазах ту же страсть, какую испытывал сам, он удовлетворенно улыбнулся и встал.Энджелин как завороженная следила за тем, как Руарк расстегивает рубашку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120