– И это та самая важная причина, из-за которой ты приехала на ранчо сразу же после так всех напугавшего появления индейцев?– Что делать, ведь я решила отдать завтра все эти вещи в благотворительный церковный фонд, – ответила Кэсси.– А где же сорванцы? Что-то я не заметил их, когда подъезжал к ранчо.Она кивнула в сторону окна:– Там, у подножия холма, они собирают полевые цветы для своих матерей. Не правда ли, как это трогательно!– Возможно, они занимаются этим, потому что таким образом они утоляют свое стремление совершать что-нибудь вредное и разрушительное, например, вредить матери-природе.– Коулт, неужели ты в самом деле, считаешь их такими плохими, как ты о них отзываешься? – резко проговорила Кэсси.Он расхохотался:– Конечно, нет! Но я не хочу, чтобы они догадались об этом. Впрочем, в таком виде они тебе больше нравятся. А как насчет тебя, Кэсси? Когда ты откроешь свои настоящие чувства?– А я никогда их не скрывала. Дети знают, что я обожаю их.– При чем здесь дети? – Коулт развернулся и вышел из дома.Кэсси из окна увидела, как он идет к холму. Если бы кто-нибудь спросил ее, что в нем привлекает ее больше всего после его красивого лица, мускулистого телосложения, добродушного смеха, то она должна была бы признать – его походка. Он всегда ходил ровно и легко, никогда не наклоняясь и не горбясь. Такая походка, казалось, говорила: «Смотрите, я действительно тот, кем кажусь на самом деле».Сэм и Боуи подбежали к нему, как только его увидели.– Я так полагаю, вы пришли, чтобы проследить, чем мы здесь занимаемся, – сказала Сэм.– Верно, всего лишь хотел убедиться в том, что вы не разжигаете новую войну с индейцами, – ответил Коулт.– Клянусь вам, помощник шерифа, мы ничего такого и не замышляли.– Вы опять думаете посадить нас в тюрьму? – с тревожным видом спросил Боуи.– Я подумывал об этом, но я не вправе это решать.– Бьюсь об заклад, что вы снова нас дразните, – ухмыльнулась Сэм.Внезапно глаза у нее сделались круглыми, и она указала пальцем на землю:– Вон! Гляди, змея! Давай уйдем отсюда.Коулт побледнел, когда увидел желто-коричневого цвета змею, скользящую в траве, ее раздвоенный язык высовывался наружу. При взгляде на ее хвост с подобием роговых колец на самом конце Коулт побледнел.– Пошли, Пити, – позвал брата Боуи.– Слинки! – весело воскликнул Пити и устремился к змее.Коулт замер, услышав ее жуткий, грозящий смертью звук, издаваемый хвостом. Гремучая змея. Стук сердца отзывался в его ушах с не меньшим гулом, чем зловещее предупреждающее змеиное потрескивание. Свернувшись кольцом, она направила свою плоскую голову и блестящие глазки на Пити как на самого близкого к ней человека.Коулт прыгнул вперед и оттолкнул мальчика в сторону, и как раз вовремя змея бросилась, но Коулт выстрелом снес ей голову.Застывшие на своих местах Сэм и Боуи теперь подошли ближе и уставились на останки гремучей змеи. Разинув от удивления рот, Сэм взглянула на неподвижного и все еще держащего револьвер в руке Коулта.– Это был самый быстрый выстрел, который я когда-либо видела, – сказала девочка с явным уважением.Но к ним уже быстро подбегала Кэсси.– Я услышала выстрел. Что случилось?Увидев лежавшего на земле Пити, она с испугом взглянула на мертвую змею, а затем снова на мальчика:– Боже мой, она его укусила?Тревога, явно прозвучавшая в ее голосе, вывела Коулта из оцепенения, он сунул револьвер назад в кобуру.– Нет, – успокоила ее Сэм, тут Пити вскочил с земли и кинулся в объятия Кэсси, – помощник шерифа спас Пити от укуса змеи.Кэсси крепко обняла мальчика. Слезы блестели на ее глазах, когда она повторяла:– Боже мой! Боже мой!Захлебываясь от восторга, двое старших детей рассказали Кэсси обо всем, что случилось. Когда они закончили, она обернулась и увидела, что Коулт, отойдя в сторонку, сидит в одиночестве.– Сэм и вы, мальчики, ступайте в дом. Я приготовила для вас там печенье с молоком. Мне надо кое о чем поговорить с Коултом. Глава 22 Как только дети убежали, Кэсси подошла к Коулту и присела рядом с ним, ласково ему улыбнувшись.– Однажды ты упоминал о том, что боишься змей. Несмотря на это, ты рисковал жизнью, чтобы спасти Пити. С твоей стороны это очень благородно.– Не напоминай мне об этом, – проворчал Коулт, явно содрогаясь от пережитого. – Я страшно не люблю змей, живых или мертвых.– Думаю, что большинство из нас чувствует то же самое, – сказала она, поглаживая его по руке, как бы успокаивая. – Но я никогда не видела тебя в таком состоянии. Наверное, за твоей ненавистью к змеям скрывается что-то еще. Расскажи, Коулт. Неужели тот, кого ты любил, умер от укуса змеи?– Я был немного старше Пити, когда моего брата укусила гадюка-медянка. Среди нас он был самым старшим, и мы все очень любили его. Я тогда сидел у его постели, держа его за руку, плача и молясь, чтобы он не умер.У Кэсси заныло сердце.– О, Коулт, извини меня. Если это так мучительно для тебя, можешь дальше не рассказывать.Казалось, он не слышал ее, словно все еще блуждал в своих воспоминаниях, вызванных испугом.– В эти опасные секунды та давняя сцена промелькнула в моей памяти, мне стало опять страшно. Но тогда старший брат Уилл отбросил меня в сторону, и укус змеи достался ему, укус, который предназначался мне.– Но ведь он не умер, – встрепенулась Кэсси. – Ты же сам говорил, что твой брат Уилл живет в Виргинии.– Он не умер. Но память об этом осталась, с тех пор я не выношу змей.– В таком случае твой поступок, когда ты спасал Пити, еще более смелый.Коулт покачал головой:– Никак не могу поверить, я столкнулся лицом к лицу с гремучей змеей.– А я могу. Я даже думаю, что ты ради того, чтобы спасти чью-то жизнь, не побоишься столкнуться с самим Люцифером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89