Еще я прихватил с собой все расписки должников.
– Да вы с ума сошли, Шарп! Думайте о том, как выжить, а не о каких-то чертовых деньгах!
От лебедки послышался окрик сменщика, и Кент поспешил к нему. Оглянувшись, он увидел, как Шарп волочит свой сундук на корму.
К тому времени по приказу Гериндона капитанский мостик уже разобрали на части. Кент неожиданно почувствовал обреченность, с которой до того момента успешно боролся. Тем не менее он не бросил работу, поклявшись избавить от общей судьбы хотя бы оставшихся женщин, ребенка и стариков.
Прошли, казалось, долгие часы, прежде чем хор радостных криков приветствовал возвращение первой шлюпки. Все бросились к перилам, чтобы своими глазами увидеть ее приближение. Когда она подошла достаточно близко, капитан послал в салон за пассажирками.
Последние полтора часа Фрэнсис Кэдбери провел у рулевой рубки, держась за челюсть, куда пришелся удар Кента. Сейчас он поднялся на ноги.
– Женщины! Чтоб их разразило, женщин! От них одни беды, и все равно каждый дурак с ними носится… – бубнил он.
Неверным шагом он направился туда, где матросы надевали на первую из пассажирок все ту же веревочную «упряжь». Кент заступил ему дорогу:
– Куда это ты?
– Тебе какое дело? – На лице Фрэнсиса возникло выражение детского упрямства. – Хочу убраться с этой посудины. Надо же позаботиться о том, чтобы твоя женушка получила в Нью-Йорке заслуженный прием!
Отчаяние, ярость и затаенная неприязнь к этому человеку – все то, что он честно старался подавить, – разом всколыхнулись в Кенте, и он рванулся вперед. Упрямство на лице Фрэнсиса сменилось страхом, тем самым страхом, который он когда-то с удовольствием вселял в сердца тех, кто слабее. Отпрянув, он поскользнулся, покатился… и очередной резкий крен парохода сбросил его за борт.
– Проклятие! – крикнул Кент.
Как бы он ни относился к Фрэнсису Кэдбери, ему вовсе не хотелось стать виновником его смерти. Перегнувшись через перила, Кент увидел, как тот появился на поверхности и его втащили в шлюпку гребцы. Там он, тяжело дыша, повалился на дно. Получалось, что единственным результатом его гнева явилось спасение Фрэнсиса с тонущего парохода! К тому же нашлось немало желающих последовать за ним.
– Все прочь от перил! – раздалась басовитая команда. – Или посадка будет проходить по всем правилам, или ее не будет вообще!
Кент, Энзел и другие бросились наводить порядок и устанавливать очередность. Их встретили угрюмым ропотом, но до открытого сопротивления дело не дошло. Наконец три женщины, одна из них с девочкой на руках, были спущены в шлюпку. Но когда объявили, что других женщин, детей и больных на судне не осталось, бороться с желающими покинуть пароход стало невозможно. Отбросив хорошие манеры, мужчины ввязались в драку. Несколько особенно горячих голов полезли через перила.
Как только первый из них оказался в воде, один из гребцов выхватил кортик:
– Я отсеку пальцы каждому, кто попробует ухватиться за борт! Не хватало только перевернуться!
Это ненадолго отрезвило толпу, но потом снова началась давка. К тому же от удара о корпус в шлюпке открылась течь. Нечего было и думать заполнить ее до отказа. После того как десяток мужчин были спущены на веревках, гребцы налегли на весла. Видя, что лодка удаляется, еще несколько человек прыгнули в воду и вопреки недавним угрозам были приняты на борт.
Кент опасался, что их примеру последуют другие, но ни один человек не решился преследовать суденышко, летящее по ветру, как на крыльях. Когда оно скрылось из виду, никому уже и в голову не пришло снова встать к лебедкам. Все теснились у перил, высматривая в волнах следующую шлюпку. Кент услышал, как Нельсон Шарп предложил одному из членов команды две сотни долларов за место в ней. Тот охотно принял деньги и дал слово.
Следующая шлюпка появилась довольно скоро, хотя ожидание и показалось невероятно долгим. Когда она подошла к борту, о спуске на веревках уже все забыли, люди просто прыгали в воду, махнув рукой на риск погибнуть в волнах. Матрос, подкупленный Шарпом, начал было надевать веревки на сундук, когда снизу крикнули, что у шлюпки разошлись швы. Гериндон приказал гребцам немедленно отчаливать.
Третья шлюпка оказалась самой крепкой из всех. Это позволило заполнить ее до предусмотренного предела. Увы, она была полна задолго до того, как Шарпу удалось как следует подготовить свой драгоценный сундук для спуска. Изрыгая проклятия, он тщетно звал кого-нибудь на помощь. Энзел Истон и Кент следили за ним с горькой усмешкой.
– Ну что? Будем прыгать? – спросил Энзел. – Думаю, это наш последний шанс.
Кент огляделся. Среди всеобщего хаоса выделялся стоящий в мрачной неподвижности капитан Гериндон. Похоже, он всерьез собрался выполнить свое обещание и разделить судьбу парохода. Внезапная зависть и острое желание подняться над слабостями человеческой натуры заставили Кента отрицательно покачать головой.
– Если хотите, можете прыгать. Я останусь и постараюсь помочь капитану.
Оглядев беснующуюся у перил толпу, Истон вздохнул:
– Вы правы. Не хочется терять достоинство, да и шлюпка все равно уже отчаливает.
Из-за быстро густеющей тьмы надежды на следующий заход не оставалось. Грустный итог спасательной операции был таков: с «Центральной Америки» сняли около шестидесяти женщин и детей и примерно столько же мужчин.
Более четырехсот пассажиров по-прежнему оставалось на борту тонущего парохода.
– Эй, Шарп! – окликнул Кент, постучав по плечу своего несостоявшегося компаньона, который, чертыхаясь, завязывал какой-то узел. – Бросьте это!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88