Однажды она призналась в этом Амабел и про себя сочла ответ золовки настолько глупым и сентиментальным, что его даже не стоило принимать во внимание. Амабел тогда сказала:
– Когда ты полюбишь, дорогая, это вовсе не будет вызывать у тебя отвращения, поверь мне.
И милая глупышка Амабел оказалась права! Когда мистер Карлтонн заключил мисс Уичвуд в свои объятия и принялся столь безжалостно целовать ее, это вовсе не показалось ей отвратительным; а когда он снова сделал это, ей показалось совершенно естественным ответить на его объятия. Он почувствовал ее дрожь и еще крепче сжал ее, но тут кто-то постучал в дверь. Мисс Уичвуд вырвалась из его рук и сказала:
– Осторожнее! Это вполне может быть моя сестра или Мария!
Однако это не была ни та ни другая. В комнату вошла младшая из трех горничных, неся на подносе кувшин и стакан. Увидев мистера Карлтонна, юная девица остановилась на пороге, выпучив глаза.
– Какого дьявола вам нужно? – спросил по вполне понятным причинам раздраженный мистер Карлтонн.
– Пожалуйста, сэр, мне ничего не нужно! – пролепетала девушка, трясясь от страха. – Я не знала, что у мисс гости… Миссис Уордлоу приказала мне отнести мисс свежую ячменную воду, потому что Бетти больна!
– Ячменную воду? – с отвращением воскликнул мистер Карлтонн. – Боже мой! Ничего удивительного в твоем ужасном самочувствии нет, ведь тебя заставляют пить ячменную воду!
– Она с лимоном, сэр, – робко заметила горничная.
– Тем хуже! Заберите ее и скажите Лимбери, чтобы он прислал сюда немного бургундского. Скажите, я велел!
– Да, сэр, н-но что я скажу миссис Уордлоу, прошу прощения, сэр?
– Не нужно ничего ей говорить, Лиззи, – вмешалась мисс Уичвуд. – Просто поставь воду на стол и скажи Лимбери, чтобы послал сюда бутылку бургундского для мистера Карлтонна… А когда ее принесут, вы и будете пить, – сообщила она посетителю, как только Лиззи вышла из комнаты, – потому что я вина не хочу!
– Вам может казаться, что вы его не хотите, но на самом деле это как раз то, чего вы действительно хотите! – возразил он. – Скоро вам, дорогая, чего доброго, принесут кашу-размазню!
– О нет! – с притворной застенчивостью послушного ребенка ответила мисс Уичвуд. – Доктор Тидмарш говорит, что теперь, когда я почти выздоровела, я могу съесть немного курицы. Или кусочек отварной баранины.
– Да уж, этим нельзя не соблазниться, – саркастически улыбнулся он.
– По правде говоря, – улыбнулась она ему в ответ, – у меня совсем нет аппетита, поэтому мне совершенно все равно, что мне принесут!
– О, скорее бы вы оказались под моей крышей!
– Чтобы вы могли угрозами заставить меня съесть обед, мистер Карлтонн? Ну уж нет! – сказала она, покачав головой.
– Если вы не перестанете называть меня «мистер Карлтонн», моя девочка, то очень скоро мы с вами опять поссоримся!
– О, как страшно! Слушаюсь и повинуюсь… Оливер! Это ужасно, если мы поссоримся!
Он улыбнулся и поднес к губам ее руку:
– Действительно это было бы ужасно! И главное, раньше ведь никогда такого не было!
– Чем целовать мою руку, – сурово сказала мисс Уичвуд, – лучше бы вы пообещали мне, что больше никогда не будете со мной ссориться! Но поскольку с самого момента нашего знакомства я поняла, что у вас нет ни малейшего представления о том, как следует вести себя, я полагаю, что просто смешно ожидать от вас чего-то подобного!
– Очень смешно! Я никогда не даю обещаний, которых не могу выполнить!
– Ужасный человек!
– Разве я был бы менее ужасен, – улыбнулся он, – если бы расточал лживые обещания? Конечно, мы будем ссориться, потому что у меня сварливый характер и вы, слава богу, не из тех безропотных женщин, которые одобряют все, что говорят мужчины! Кстати, это напомнило мне о том, что я нашел решение проблемы, что делать с Люсиллой, и я ожидаю, что вы одобрите его!
– Но, когда мы поженимся, она, естественно, будет жить с нами!
– О нет, не будет! – возразил мистер Карлтонн. – Если вы, любимая, думаете, что я собираюсь смирно стоять в сторонке, наблюдая, как моя невеста посвящает все свое время племяннице, то можете выбросить эту идиотскую мысль из головы! Задумайтесь на минуточку! Неужели вы действительно хотите включить третьего человека – да еще такого, которого нужно повсюду сопровождать, – в нашу семью? Если вы этого хотите, то я не желаю. Мне нужна жена, а не дуэнья для моей племянницы! – Он снова взял ее руки в свои и сжал их, пытаясь убедить ее. – Мне нужна подруга, Эннис! Женщина, которая, предложи я ей отправиться в Париж, могла бы ответить: «Знаешь, милый, что-то не хочется», а не говорила бы: «Но как же я оставлю Люсиллу?» Понимаете, что я имею в виду?
– Конечно, дорогой, конечно, понимаю! Я не хочу включать в нашу семью третьего человека, и я должна признаться, что, хоть я и полюбила Люсиллу, присматривать за ней оказалось гораздо труднее, чем я поначалу себе представляла. Но было бы как-то бесчеловечно отослать ее жить к другим людям – не потому, что она в чем-то провинилась, а только потому, что мы не хотим возиться с ней! Если бы она знала и любила какую-нибудь из тетушек или кузин с отцовской стороны, все было бы совсем по-другому, а то из-за этой злосчастной тетки единственные друзья, которые есть у Люсиллы, – это те, что появились у нее здесь, в Бате!
– Именно! Что вы скажете, если мы отдадим ее на попечение миссис Стинчкоумб, до тех пор пока не придет время выходить в свет?
Мисс Уичвуд вздрогнула.
– Оливер! Конечно, это как раз то, что надо для нее, и она, безусловно будет в восторге, я уверена. Но захочет ли миссис Стинчкоумб взять ее?
– С удовольствием! По правде говоря, я уже договорился с ней об этом сегодня утром!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93