— Закончив импульсивный монолог на этой отчаянной ноте, она поспешно добавила: — Кроме того, я неважно себя чувствовала.
— Неудивительно, — промолвила Венеция, весело блеснув глазами. — На вашем месте я бы хотела провалиться сквозь землю! Нет ничего хуже, чем оказаться в центре чьей-то ссоры.
— Это был настоящий кошмар! — невольно воскликнула Шарлотта и вздрогнула при страшном воспоминании. — Я стала истеричной, поэтому мама не могла меня оставить, да и я ни за что бы не согласилась с ней расстаться, особенно в таком состоянии… — Она принялась теребить носовой платок и неуверенно продолжила: — Мама иногда говорит всякие вещи… не то чтобы она имела это в виду, но ей пришлось многое вынести, потому что папа был беден, а его семья приняла сторону тети Элизабет, когда она была груба с бедной мамой, так что ей пришлось порвать с ними все отношения. А потом папа умер от лихорадки, которую подхватил на Пиренейском полуострове, — он был военный, как Конуэй, — и у мамы никого не осталось, кроме моей сестры и меня.
— Значит, у вас есть только одна сестра? — спросила Венеция, будучи не в силах придумать подобающий комментарий по поводу испытаний миссис Скорриер.
— Да, моя сестра Фанни. Она старше меня, но мы с ней были очень дружны. Это так печально! Фанни два года назад вышла замуж и родила малыша, которого я никогда не видела, потому что мой зять, который казался нам таким приятным человеком, плохо относился к маме, когда мы гостили у него и Фанни, и заявил, что он не желает, чтобы она всюду совала нос в его доме! А все из-за того, что мама посоветовала Фанни уволить экономку, которая, по ее мнению, была слишком расточительной и даже, как мама подозревала, нечестной!
Прежде чем Венеция успела оправиться от впечатления, произведенного этой безыскусной речью, в комнату вошла миссис Скорриер, поэтому ей пришлось отказаться от желания предупредить Шарлотту, что любая попытка лишить Андершо экономки может привести только к неприятным последствиям для ее матери.
Миссис Скорриер была полна планов на будущее. Ей удалось выпытать у горничной, присланной для обслуживания миссис Гернард, все подробности ведения хозяйства в Андершо, и она считала необходимым произвести ряд улучшений. То, что подходило для незамужней женщины, живущей с братом в уединении, ни в коей мере не подойдет для леди Лэнион! В частности, миссис Скорриер считала необходимым наличие двух ливрейных лакеев, подчиненных дворецкому, но мисс Лэнион не должна опасаться, что это потребует значительных расходов, так как, по ее мнению, количество женской прислуги в доме чрезмерно.
— Я вовсе не имею в виду, что вы плохо управляетесь, моя дорогая мисс Лэнион, — любезно заверила она Венецию. — Должна признаться, меня приятно удивило все, что я здесь увидела, и могу уверенно заявить, что вам нечего краснеть за ваше хозяйство!
— Безусловно! — весело согласилась Венеция. — Хотя я могла бы покраснеть, слушая комплименты, которые следовало бы отнести не ко мне. Миссис Гернард была экономкой в Андершо со дня моего рождения. — Она обернулась к Шарлотте: — Думаю, завтра миссис Гернард захочет показать вам дом. Не волнуйтесь, если она покажется вам немного чопорной. Миссис Гернард полюбит вас, как только поймет, что вы не собираетесь нарушать заведенный порядок. Поговорите с ней о Конуэе! Она его обожает — даже позволяет ему называть себя милой старушкой Герни, на что я никогда бы не осмелилась! Вероятно, миссис Герни захочет передать вам свои ключи. Уверена, мне незачем вас предупреждать, что вы должны умолять ее оставить их при себе.
— Конечно! Я никогда…
— Что до этого, дорогая моя, — вмешалась миссис Скорриер, — то, я думаю, тебе сразу же следует дать понять, кто здесь хозяйка. Вполне естественно, что мисс Лэнион робеет перед этой женщиной, зная ее с детских лет, но ты — другое дело. Со старыми слугами вечно одна и та же история. Они быстро понимают свои преимущества и становятся настоящими тиранами. Если хочешь выслушать мой совет, дорогая…
— Ей лучше послушать совет моей сестры, — прервал Обри, входя в комнату. — Только представьте себе, какой шум поднимет Конуэй, если увидит, что миссис Герни позволила поставить все в Андершо с ног на голову!
Мысль о недовольстве Конуэя заставила Шарлотту побледнеть, а миссис Скорриер сделать паузу. Она ограничилась словами «ну, посмотрим», и, хотя продолжала улыбаться, ее взгляд, брошенный на Обри, никак нельзя было назвать дружелюбным. Венеции оставалось только молиться, чтобы эта женщина не спровоцировала брата снова.
Но ее молитвы не были услышаны, и задолго до окончания обеда стало ясно, что Обри готов к военным действиям. Войдя в столовую и обнаружив, что ей отведено место во главе стола, Шарлотта отпрянула и пробормотала, инстинктивно побуждаемая лучшими чувствами:
— О нет!.. Ведь здесь всегда сидели вы, не так ли, мисс Лэнион? Я не хочу занимать ваше место!
— Но и я не хочу занимать ваше, — отозвалась Венеция. — Между прочим, я бы хотела, чтобы вы называли меня по имени, а не «мисс Лэнион».
— Благодарю вас, с удовольствием! Но прошу вас не…
— Моя дорогая Шарлотта, мисс Лэнион сочтет тебя дурочкой, если ты не перестанешь ломаться! — заявила миссис Скорриер. — Она абсолютно права, и тебе нечего робеть. — Женщина широко улыбнулась Венеции и добавила: — Судьба сестер занимать второе место, когда их братья женятся, не так ли?
— Несомненно, мэм.
— Не слишком ли это сурово, дорогая? — заметил Обри, блеснув глазами. — Ты будешь первой в Андершо, даже если станешь есть на кухне, — и отлично это знаешь!
— Что за преданный брат!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103