Джудит держалась очень холодно. Он делал вид, что не замечает этого. Спустя какое-то время Джудит пришла к выводу, что сколь бы высокомерно она ни держалась, это вызовет у графа такое же полное безразличие.
Леди Фэйрфорд получила посланное с экспресс-почтой письмо и охотно согласилась, чтобы ее дочь задержалась в Ворте еще на пару дней под присмотром миссис Скэттергуд. А присутствие мисс Фэйрфорд легко примирило Перегрина с изменениями в их с сестрой планах. Таким образом, в понедельник граф покинул свое имение в полной уверенности, что его гости будут, к своему большому удовольствию, заняты друг другом до самого его возвращения. Более молодые гости были во всех отношениях довольны жизнью – в их распоряжении оказались всегда оседланные для верховой езды лошади, в Лонг-Хэмптоне проводились ассамблеи, да к тому же они прекрасно обходились обществом друг друга. Капитан Аудлей оказался обворожительным хозяином. И прошло совсем немного времени, как и Перегрин, и его сестра искренне полюбили капитана. Перегрин же в душе стал считать, что Аудлей – просто образец, которому он хотел бы подражать. Так, незаметно для всех, пролетело три недели. И к тому времени, когда, наконец, надо было разъезжаться, у каждого из гостей сложились друг с другом прекрасные отношения. Мисс Тэвернер, насколько это допускалось ее представлениями о хорошем тоне, разрешила капитану оказывать ей всяческие знаки внимания. Но сама она ни чуточки в него не влюбилась. Когда же Перегрин спросил, может ли она себе представить, что выйдет за капитана замуж, Джудит ответила без малейшего колебания:
– Боже правый! Конечно же нет, Перри! Как это могло прийти тебе в голову?
– Мне казалось, он тебе очень сильно нравится.
– Ну и что же, что нравится? Он всем наверняка нравится!
– Ну ладно, Джу! Я вот что тебе скажу – я бы нисколько не возражал, если бы ты и в самом деле вышла за него замуж. Он – отличный малый!
Джудит улыбнулась.
– Полностью с тобою согласна! Только он совсем не такой человек, в которого я могла бы влюбиться. В нем есть каюое-то непостоянство, он привык всем всегда угождать, а это все мешает мне воспринимать его всерьез!
– А я уверен, что он в тебя влюблен.
– А я уверена, что он влюблен в меня ничуть не больше, чем в любую другую особу женского пола, у которой не страшная внешность! – засмеялась в ответ Джудит.
Больше они эту тему не обсуждали. К концу января Тэвернеры снова перебрались в Лондон. А через неделю они отправились в Остерлейский парк. Перегрин вновь погрузился во все городские удовольствия. Но даже он счел присланное им от леди Джерси приглашение настолько лестным, что отказаться от него было бы просто невозможно. Перегрин ничуть не возражал. Проведя целый день на бирже Таттерсолла, он стал склоняться к мысли, что задержаться за городом было бы совсем не так плохо.
– Я с вами согласен, – сухо сказал кузен. – Это совсем не плохо, если по прошествии одной недели в городе вы заявляете, что этого хватит!
– Ну что вы! – возразил Перегрин. – Все совсем не так скверно, я думаю. Мне просто чертовски повезло – Фитц поручил мне поставить на лошадь под кличкой Тайный Поцелуй. Я открыл эту скотинку в календаре Бойли – превосходный кандидат для скачек с препятствиями! И все же – кто должен был победить на этих самых скачках? Какой-то там простак, о котором, могу поклясться, никто ничего и не слыхал! Никогда не было у меня такого невезения! Я не так уж ловко сижу в седле, как мне бы хотелось, но, полагаю, когда я вернусь из Остерлея, удача ко мне вернется.
– Очень на это надеюсь. Вы не слишком хорошо выглядите. Со здоровьем все в порядке?
– Как никогда! Если я сегодня выгляжу хуже, то это потому, что вчера вечером Фитц, Аудлей и я немного перестаралась. – Он достал свою табакерку и протянул ее кузену. – Пожалуйста, попробуйте мою смесь! Это отличнейший табак, просто чудо!
– Это тот самый табак, который вам подарили на Рождество? Нет, спасибо, не надо. Джудит не спускает с меня глаз, и мне бы не хотелось, чтобы она видела, как я пользуюсь надушенным табаком.
– Да что вы! Вы очень ошибаетесь! – заявил Перегрин, беря себе понюшку табаку и захлопывая табакерку. – Даже Питершем сказал, что этот табак просто исключительный?
– Лично меня больше волнует мнение Джудит, нежели мнение Питершема.
– О Боже! Ну это же неразумно! – с братским укором воскликнул Перегрин.
Вскоре он ушел, чтобы присоединиться к мистеру Фитцджону. Мистер Тэвернер повернулся к Джудит, которая тихо сидела у камина за своим шитьем. Мистер Тэвернер спросил ее:
– Перри здоров? Он выглядит несколько болезненным. Или мне это только кажется?
– У него совсем не так уж хорошо со здоровьем, – ответила Джудит. – Был какой-то очень меня беспокоящий кашель – простуда, которую он схватил, когда мы ездили в Ворт. Но, я полагаю, сейчас он уже пошел на поправку.
– Вы правильно делаете, что увозите его из Лондона. Еще одна цепочка неудач, и он останется за бортом, как они говорят.
– Я никак не могу заставить его бросить эти игры, кузен. Остается одна надежда только на лорда Ворта. Он выдает Перри определенную сумму его денег и, я думаю, не выпускает его из вида.
– Не выпускает из вида! Если бы вы сказали, что он не выпускает из вида богатство Перри, я бы вам поверил куда охотнее! Я говорю это со слов человека, который сам видел, как лорд Ворт пару месяцев тому назад вышел из-за стола, где играли в макао, а в кармане у него лежали подписанные Перри собственноручно его долговые расписки графу на сумму в четыре тысячи фунтов!
Джудит с нескрываемой тревогой взглянула на кузена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140