И выиграл достаточно денег, чтобы мы смогли пожениться в Лареми. Гляди!
Лисса осторожно заглянула за угол. Брюстер размахивал железнодорожными билетами перед бледным лицом Деллии. Может, следует подойти к ним? Но прежде чем она смогла принять решение, Деллия с восторженным воплем ринулась в его объятия.
— О, Янси, дорогой! Я знала, ты вернешься за мной! Мы можем пожениться в Лареми сегодня же вечером и успеть к большому завтрашнему балу! К тому времени я уже буду миссис Янси Брюстер!
— Ш-ш-ш! Не так громко/Мы должны быть осторожны. Знаешь ведь, как твой па ко мне относится!
Делия взглянула в его осунувшееся лицо.
— Я знаю, как тебе трудно приходится, милый, но как только мы поженимся, все будет по-другому.
Она замолчала, осторожно втягивая воздух.
— У… у тебя… не найдется чистой одежды, дорогой? Чтобы надеть в дорогу…
— Сейчас нет времени прихорашиваться. После свадьбы можно использовать кредит твоего папочки и купить что-нибудь помоднее в Лареми… разве только у тебя с собой есть немного денег.
Совсем мало…
Голос Деллии нерешительно дрогнул.
Пойди принеси. Встретимся на вокзале. Поезд отходит через час. Возьми билет.
Схватив Деллию в объятия, он грубо, коротко впился в ее губы, потом повернулся и направился к ступенькам. Лисса подобрав юбки, слетела вниз, спряталась под лестницей и подождала, пока пройдет Брюстер. Не заметив ее, он вышел через боковую дверь. Лисса облегченно вздохнула и пошла к себе, размышляя, что предпринять.
Попытаться все объяснить Деллии? Безнадежно. Глупышка по уши влюбилась в Янси едва ли не с первого взгляда, когда тот только появился на «Даймонд Е». Из-за его назойливых ухаживаний за Лиссой Деллия возненавидела бывшую подругу… если их отношения вообще можно было назвать дружбой.
Но нельзя же отойти в сторону и позволить Деллии разрушить собственную жизнь, как бы злобно ни вела себя девушка по отношению к ней. Янси — пьяница и грубое животное, и Лисса была уверена, что после свадьбы он превратит жизнь бедной одурманенной Деллии в сущий ад. Но Сай Ивере сейчас в «Шайенн-клаб». Он всегда был добр к Лиссе, и она просто обязана предупредить старика о готовящемся побеге.
Она почти бегом направилась в номер, чтобы написать записку. Может, Сайрусу удастся помешать дочери совершить самую большую в ее жизни ошибку.
— Уведем сразу пятьсот голов — это совсем нетрудно, особенно теперь, когда гурты перегонят к чистой воде.
Тень, падавшая от здания вокзала, скрывала его лицо.
— Отравить пруд было неплохой идеей, но нельзя теперь ограничиваться простыми кражами, — ответила Жермен, стараясь перекричать гудок останавливающегося у перрона поезда.
— Что ты имеешь в виду? — настороженно осведомился мужчина. — По-моему, слишком рано, Роббинс…
— Надеюсь, ты не боишься какого-то грязного полукровку?
— Сама знаешь, что нет! — вскинулся мужчина. — Просто считал, что это ты беспокоишься за меня.
Вчера Роббинсу прислали телеграмму, которую он, несомненно, получит сегодня. В ней говорится, что наемники скоро прибудут. Хорошо еще, что служащий на телеграфе терпеть не может индейцев. Он так помог мне!
Глаза Жермен злобно блеснули:
— Нужно действовать сейчас, пока Роббинс не получил помощи. К счастью, он пока остается в городе, и если узнает, что скот угнали, значит, наш план удался! Послушай внимательно, ты должен сделать вот что…
Проснувшись на рассвете, Лисса обнаружила, что Джесс уже встал и бреется в ванной. Она накинула халат и потихоньку подкралась к двери, чтобы понаблюдать за священным ритуалом. Но Джесс спросил:
— Почему ты так рано встала? Я-то думал, что утомил тебя настолько, что проспишь до полудня.
Лисса покраснела при воспоминании о прошедшей ночи.
— Меня довольно трудно утомить, да будет тебе известно, — ответила она, ощущая, как непроизвольно сжимаются мышцы живота при виде бритвы, скользившей по челюсти.
На Джессе было только небрежно завязанное на талии полотенце.
Наконец Лисса переступила порог ванной комнаты и, подойдя к мужу, погладила его по спине, груди, обводя кончиками пальцев островки темных вьющихся волос.
— Женщину очень возбуждает вид бреющегося мужчины, — хрипловато прошептала она.
— Чертовски неудобно для этого самого мужчины, — проворчал Джесс.
— В твоей семье у всех мужчин такие густые бороды?
Он по-прежнему не желал говорить о прошлом, несмотря на все усилия Лиссы узнать о муже как можно больше.
Джесс замедлил движения, оглядел жену холодными серебристыми глазами и снова начал бриться.
— Видимо, да, хотя отец был блондином, совсем как Джонах. Родственников матери я не знал — все умерли к тому времени, как я стал достаточно взрослым, чтобы кого-нибудь запомнить.
— Но ты образованнее многих в Вайоминге…
— Для этого не нужно долго сидеть за партой, — невесело рассмеялся Джесс.
— Кто учил тебя? Мать?
Джесс отложил бритву, вытер остатки пены.
— Уж очень ты любопытна, — бросил он, направляясь в спальню, чтобы достать чистую сорочку.
— Я тебе все рассказала о себе, а ты — нет! Боишься, что, если узнаю слишком много, приобрету какую-то власть над тобой? Заставлю остаться, когда захочешь уйти?
Она попала не в бровь, а в глаз. Но, не желая признаваться даже себе, насколько она близка к правде, Джесс натянул штаны и потянулся за рубашкой.
— Может быть, — нехотя ответил он, но все-таки добавил: — Мать была неграмотной, как большинство мексиканских крестьян-бедняков, которых привез в Техас Ричард Кинг. Это па любил читать. Он и научил нас всему, что мы знаем.
Джесс остановился, ошеломленной остротой воспоминаний, нахлынувших из туманов прошлого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113