— От этого дома исходит тепло и дружелюбие, — поделилась я с хозяином.
— У всех такое чувство, — коротко откликнулась Гвеннол.
— Да, — добавил Майкл, — у нас повелось считать, что дом или примет человека, или отвергнет, и узнать это можно, едва переступив порог. Вас, мисс Келлевэй, явно приняли и признали эти стены.
— Вы тоже наделяете дома душой? И я. Вот уж не думала, что другим людям свойственно это.
— Причуды и вздор, полагаете? Но раз уж вы так очарованы этим домом, позвольте все-таки с ним ознакомить. А, Гвеннол? Мы с Гвеннол очень старые друзья. И она дом знает не хуже, чем я.
— С огромным удовольствием все посмотрю, — уверяла я, а Гвеннол сказала:
— На этот уголок невозможно наглядеться.
— Посмотрите на оружие в зале. Эти кирасы, например, надевали мои предки во время междоусобных войн. А эти оловянные сосуды хранятся в нашей семье уже несколько столетий. Мне бы хотелось оставить здесь все как было — на века, сколько получится.
Вот и Яго такой же, правда, Гвеннол? — обратилась я к ней; мне ужасно хотелось вовлечь ее в разговор. К этому моменту я поняла, что в гостинице она ожидала приезда Майкла, что он и был тот самый «друг», которого она собиралась навестить. И поэтому совершенно ее не обрадовало то, что мы с ним уже встречались раньше, что я нарушила ее планы. Надо полагать, чувства Гвеннол к нему были более чем просто дружеские; об этом говорило особое выражение глаз, когда она смотрела на него, смягчившаяся линия рта.
— Яго хочет вернуться к феодализму, — вдруг резко заявила Гвеннол, — он не только Островом своим мечтает владеть, но и всеми нами.
— Остров — это его гордость, — попыталась защитить я Яго, — и он заслужил право гордиться им. Я со многими говорила на Острове, народ бесконечно уважает его Яго столько делает для этого уголка земли.
— Эллен, дорогая, да они просто боятся против него слово молвить. Землю в аренду они именно у него берут. Не будут они ему подчиняться, пойдут против, он в два счета их с Острова выставит.
— Уверена, что Яго никогда не пойдет на такое, — мягко возразила я.
Гвеннол подняла брови и улыбнулась Майклу.
— Нашей Эллен еще многому предстоит научиться в жизни, — сказала она. А он ненавязчиво и легко перевел разговор на другую тему.
— Ну а теперь пойдемте осмотрим часовню.
По каменным плитам пола в зале зазвенели наши шаги. Винтовая лестница в одном из уголков дома привела нас к тяжелой дубовой двери, окованной железом.
— Сколько драматических событий здесь разыгралось… В часовне сохранилась келья священника, я вам покажу ее. Представляете, приходилось прятать священника от постороннего взгляда. Один из наших предков был женат на уроженке Испании, которая имела неосторожность пригласить в поместье католического священника для постоянной службы. Вообще я собираюсь написать подробную историю рода Хайдроков. Здесь, в часовне, сохранились и книги тех времен, и документы.
— Это потрясающая идея.
— Да, но занятие это доставляет особое удовольствие, если есть напарник. Вот Гвеннол, например, обещала помочь мне.
— Я только об этом и думаю, — оживляясь, заговорила Гвеннол. — А писать историю такого семейства, как ваше, Майкл, особенно интересно. Хайдроки не то что наш род. — Она покривилась. — У нас в роду просто разбойники какие-то. А вы — настоящие аристократы.
— Семейные секреты, этакие скелеты в шкафу, есть у каждого рода, — ответил ей Майкл, — как знать, до чего мы докопаемся в архивах и документах.
— Как интересно! — воскликнула Гвеннол с таким видом, будто она в тот же момент готова была углубиться в пыльные ветхие страницы, а меня бросить, как говорится, посреди дороги, то есть усадьбы.
Мозаичный пол в часовне был выложен маленькими квадратными плитками; широкие скамьи были задрапированы холстом. Позади алтаря красовались тончайшей работы занавеси, вытканные, как сообщил Хайдрок, его бабушкой, что было относительно недавно.
— Занавес этот скрывает клеть для прокаженных, откуда они могли наблюдать за службой, не подвергая никого опасности заражения, не оскорбляя ничьих взоров. А вот там, наверху, в нише, еще одна клетушка-комната, где собирались дамы, которые по каким-либо причинам не хотели показываться в часовне среди посторонних людей. Давайте мы с вами поднимемся в солярий, а оттуда пройдем в «дамскую клетушку».
— Нет, это просто здорово, — сказала Гвеннол, — принадлежать такому роду.
— Непрерывная линия Хайдроков уходит глубоко в прошлое, — продолжал Майкл, — одно звено-поколение скреплено с предыдущим. К счастью, в роду у нас наследниками всегда были мальчики, так что имя наше сохранилось в веках. Я хочу, чтобы и у моих сыновей были сыновья, чтобы Хайдроки продолжали свой род.
— А у вас есть сыновья? — спросила я.
— Да я даже не женат еще, — рассмеялся он.
— Так женитесь! Для вас это своего рода обязанность.
— Мне бы не хотелось, чтобы женитьба стала для меня только лишь обязанностью.
Гвеннол пристально смотрела на него, и я поняла: да, она влюблена в него. А я очутилась на пути. Не надо было мне с ними ехать. Нужно было раньше догадаться и сказать, что у меня свои планы. Она почти открыто недовольна моей компанией, а исключительная вежливость Хайдрока не позволила ему выказать свои чувства, вот я и решила, что он просто мечтает пригласить меня в усадьбу.
Бывает крайне редко. Я хочу сохранить все первоначальные замыслы строителей усадьбы.
Майкл вел нас за собой. Путь наш лежал через маленькую гостиную, где меня приняли в прошлый визит, потом мы поднялись по каменной лесенке, миновали галерею и оказались в солярии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101