Что, этого мало? Неужели ты до сих пор не поняла, что наш брак будет обязательно счастливым?
— Почему? — спросила я.
Яго скептически посмотрел на меня.
— Ты и я, наш Остров — что еще? Жить здесь до скончания века! Для нас с тобой это будет настоящим раем.
— Вообще-то, если люди любят друг друга, им нет разницы, где жить.
— Конечно, нет. Но вот нам выпадает счастье жить на Острове.
— Яго, — произнесла я, — спасибо тебе за предложение, но…
— Что?! "Спасибо, но… "За что спасибо? Неужели ты не понимаешь, что все эти недели я просто одержим тобою?
Руки его обвили мой стан, лица наши оказались совсем близко. Совсем близко я видела его глаза под тяжелыми веками, в которых скрывалось то, что мне не дано было знать.
Он впился в мои губы, и мгновенно ответная страсть вспыхнула во мне. Его желание перелилось в меня. Никогда такого не было у меня с Филиппом.
…Будто издалека донесся крик чайки — резкий, пронзительный, насмешка почудилась в нем.
— Нет, Яго, — высвобождаясь из его объятий, сказала я, — мне нужно как следует подумать. Все это напоминает мне лондонские события, и я не могу…
— Ну, дорогая Эллен, для тебя все закончилось счастливо. Взгляни назад с другой точки зрения.
— Для меня — может быть, но отнюдь не для Филиппа.
— Его нет, Эллен. Не вороши прошлое. Не собираешься же ты всю жизнь ходить в трауре?
— Нет, скорее всего. Счастлива я буду, когда буду уверена в себе, в жизни. А печаль уйдет, отступит. Но сначала мне нужна уверенность. Позволь мне кое-что объяснить тебе, Яго. Пока Филипп не сделал мне предложение, будущее рисовалось мне в мрачных красках. Наверное, я по-настоящему испугалась бы, если бы вглядывалась тогда вперед повнимательнее, но я всегда внушала себе, что ничего не боюсь. А потом — Филипп, помолвка… все это было просто чудом, это было слишком удивительно, чтобы быть правдой. Только позже… как раз накануне его гибели меня начали мучить сомнения, и моя детская вера в непременно счастливое будущее дрогнула. И вот я оказалась здесь. Да, я люблю Остров, да, я счастлива быть с тобой, и если бы нам пришлось разлучиться, я бы страдала. Но я и не уверена, что чувствую только это. Не знаю, может быть… Дай мне время, Яго. Нравится тебе или нет, но время мне нужно. Пусть у нас с тобой все будет по-прежнему, но так же хорошо. Сделай это для меня, Яго, пойди мне навстречу. Когда мы с тобой рядом, я будто бы люблю тебя, но хочу сама знать это наверняка.
Яго все не отпускал моих рук.
— Эллен, дорогая, — сказал он, — я все сделаю, как ты хочешь.
— Спасибо. А теперь отвези меня на Остров. Я хочу побыть одна.
Он придержал меня под руку, пока мы спускались на берег к лодке; в небе кружились и печально кричали чайки.
В полном молчании мы добрались до замка, только там Яго сказал:
— Зайди в кабинет, Эллен. Я хочу кое-что тебе отдать.
Мы вместе поднялись наверх, и из ящика секретера он достал ожерелье из грубовато обтесанных камешков, нанизанных на золотую цепочку.
Ожерелье он положил на ладони.
— Триста лет оно принадлежит Келлевэям, — сказал он, — и тоже носит это имя. Посмотри на камни — топазы, аметисты, сердолики, агаты. Все эти камешки — родом с нашего Острова. Если ты выйдешь на берег ранним утром, там можно найти множество таких. Посмотри-посмотри, они стоят того.
Я взяла ожерелье из его рук.
— Жещины из рода Келлевэев из поколения в поколение носят его, — сказал он, — ты передашь его, своей дочери, она — своей и так далее. Вот она, связь времен. И это будет означать, что ты признана Островом.
— Боюсь, что мне рано принимать в подарок это ожерелье.
— Нет, не рано.
Яго застегнул его у меня на шее и руки убрал не сразу, а когда я подняла свои, чтобы тронуть камни, он сжал мои пальцы.
— Вот так. Тебе очень идет. Ожерелье принадлежит тебе по праву. Носи его, Эллен. Доставь мне удовольствие, носи.
Я колебалась, ожерелье это было скорее как обручальное кольцо. Мысли путались, хотя обычно я довольно быстро принимаю решения. Каковы мои чувства к Яго? Если я уезжаю с Острова, то постоянно думаю о нем. Мне скучно, пусто, его общество стало необходимо мне. Я хочу быть с ним больше, чем с кем-либо. И все же не уверена, что поняла сущность этого человека.
Оказавшись наконец одна в своей комнате, я быстро достала мамин альбом для эскизов, открыла его на страничке, где были портреты Яго. Два лица — два разных человека. Вот передо мной добрый, великодушный Яго, мой опекун, так доброжелательно и ласково принявший меня. А кто же тот, другой? Я нашла в альбоме портрет Сильвы. О Сильва, как много я бы хотела от тебя услышать, будь ты здесь, про себя воскликнула я.
Я стала листать альбом дальше. Страницы сами переворачивались и остановились на той, что я искала. Комната — уютная, приятная комната. Но, глядя на тщательно и умело выписанный интерьер, я вдруг ощутила, что снова закралось в душу тяжелейшее предчувствие беды.
В смятении огляделась я по сторонам и в зеркале увидела свое отражение — волосы, лицо и ожерелье Келлевэев на шее.
Ничего я еще не знала. Все было впереди.
ВОЗВРАЩЕНИЕ «ЭЛЛЕН»
Когда на следующее утро я спустилась к завтраку, в столовой уже сидела Гвеннол. Она была одна. Улыбнулась она мне дружелюбнее, чем в последние дни; я подумала, может быть, она поняла, что ее ревность к Майклу Хайдроку безосновательна. Гвеннол поинтересовалась, оправилась ли я после несчастного случая с лодкой. Я ответила, что да, вполне.
— Такое испытание! — сказала Гвеннол, накладывая себе традиционные пряные бобы и бекон. — Отпугнет от моря на долгое время, могу себе представить.
— Вчера я первый раз села в лодку с того дня. Яго возил меня на Остров Птиц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101