Те могли знать девушку.
Когда я в следующий раз посетила миссис Гоу, я решила затронуть эту тему.
Миссис Гоу была нашей экономкой в течение сорока лет. В двадцать восемь лет она овдовела, тогда и заняла эту должность.
Семейство Гоу было, по словам самой миссис Гоу, «чуть выше» остальной работающей братии. Они уже давно стояли выше по положению, поскольку у них было свое строительное и плотническое дело, и обслуживали они не только Большой и Малый Стэнтон, но и окружающие деревни.
Миссис Гоу всегда держалась с некоторым превосходством, так же, как и все Гоу. Казалось, они должны были постоянно напоминать всем и каждому о том, что сделаны из другого теста.
Я помнила миссис Гоу с детства — дородную, исполненную достоинства фигуру в черном бомбазиновом платье, которую Филип и я немного побаивались.
Даже позднее я чувствовала, что должна с ней считаться. Однажды я спросила Бабулю М, почему даже она так уважительно обращалась с миссис Гоу.
— Что в ней такого, в миссис Гоу? — спросила я. — Почему мы должны так осторожно с ней обращаться?
— Она хорошая экономка.
— Иногда она ведет себя так, словно поместье принадлежит ей.
— У хороших слуг всегда есть это чувство верности, — Бабуля М на минуту задумалась, затем произнесла, словно сама удивляясь этому, — Гоу в этом доме всегда уважали. У них есть деньги…
Нам повезло, что у нас служит такая женщина, как миссис Гоу. Мы должны помнить, что она не зависит от своей должности в материальном отношении, как многие другие.
В Гоу явно что-то было. Бабуля М всегда заботилась о том, чтобы обеспечить миссис Гоу некоторую роскошь. Та не стала бы принимать обычных подарков, которые дарили достойным беднякам, — одеял и угля на Рождество и тому подобных вещей. Для миссис Гоу всегда были фазаны, холодец из телятины — подарки дружеские… или почти. Миссис Гоу не принадлежала к дворянству, но она не была и из слуг — она уверенно парила между этими двумя классами. В конце концов ее свекор и муж — когда были живы — были мастерами своего ремесла. И Уильям, единственный сын миссис Гоу, теперь продолжал их процветающее дело.
Я решила навестить миссис Гоу и попытаться узнать что-либо об Энн Элис.
Я принесла ей марципановое печенье, которое уговорила кухарку приготовить, зная, что миссис Гоу его особенно любит. Усевшись в кресло рядом с диваном в стиле Рекамье, где она отдыхала, я принялась расспрашивать.
Я сказала:
— Я недавно была на кладбище — навещала могилу матушки.
— Милая добрая леди, — откликнулась миссис Гоу. — Никогда не забуду тот день, когда она нас покинула. Как давно это было?
— Восемнадцать лет назад, — ответила я.
— Я всегда говорила, что ей не выжить при родах. Уж слишком она была хрупкой. Самая хорошенькая девушка на свете. Он в ней души не чаял.
— Вы имеете в виду моего отца. Вы, наверное, помните то, что было много лет назад, миссис Гоу.
— У меня всегда была хорошая память.
— На кладбище я нашла могилу. Совсем заброшенную. Я немного отчистила камень, и оказалось, что это девушка почти с таким же именем, как у меня. Энн Элис Мэллори. Она умерла в 1793 году в возрасте восемнадцати лет.
Миссис Гоу надула губы.
— Это уж чересчур давно.
— Почти сто лет назад. Интересно, а вы ничего о ней не слышали?
— Мне еще не сто лет, мисс Эннэлис.
— Но у вас такая хорошая память, и, возможно, кто-нибудь вам про нее рассказывал.
— Я приехала в эти места только после того, как вышла замуж за Тома Гоу.
— Я думала, может быть, в семье кто-нибудь упоминал о ней.
— Мой Том был старше меня и родился только в 1810, так что прошло уже много лет с тех пор, как она умерла, правда? Странно, что вы назвали эту дату. Я часто слышала, как о ней упоминали в нашей семье.
— Дату?
— Когда, вы сказали, она умерла? В 1793? Что ж, это было в тот год, когда мы открыли свое дело. Я ее всегда замечала. Надпись на мастерской Гоу. Там написано — «Основана в 1793 году». Вот так. Значит, это было в то же время.
Я была разочарована. Миссис Гоу гораздо больше интересовали достижения Гоу, строителей и плотников, чем обитательница моей могилы. Затем она стала рассказывать о том, как занят ее сын Уильям, и что он думает многое перепоручить своему сыну Джеку.
— Надо давать им почувствовать ответственность. Так говорит Уильям. Это просто доказывает, мисс Эннэлис, что может с вами сделать надежная хорошая работа. Все знают, что работа Гоу — самая лучшая, и хотела бы я послушать, посмеет ли кто-нибудь возразить.
Я поняла, что вряд ли что-нибудь узнаю от миссис Гоу, и решила попытать счастья с миссис Терри.
Ее я обнаружила в постели.
— О, это вы, — сказала старуха, жадными глазами уставившись в корзинку, рассматривая то, что я принесла!
— Жара все не спадает, верно? — Миссис Терри покачала головой. — Что ж, сами навлекли ее на свою голову. Вы знаете, они танцевали в амбаре прошлую субботу. И шабаш затянулся далеко за полночь. Чего же еще ждать? А потом спрашивают меня: «А как же засуха, а? А как же скот? Как же так, трава-то вся высохла»
— А с чего бы это им спрашивать у вас, миссис Терри?
— Вот именно, с чего бы это. Заглянули бы лучше себе в душу, вот что им надо сделать. Это страшный суд, и если они по-прежнему будут так вести себя, будет еще хуже. Покайтесь, говорю я им, пока еще есть время.
— Вы когда-нибудь слышали об Энн Элис Мэллори?
— А? Что? Так это ведь вы, верно?
— Нет. Я Эннэлис. А это Энн Элис. Два разных имени.
— Я всегда считала, что это что-то иностранное. Почему бы им не назвать вас просто Энн или Элис, как и все? С какой это стати было смешивать имена и давать вам, сразу два? Энн — это имя часто встречалось в поместье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134