Он собирался бросить ракушки внутрь, но Гигант протянул руку и утащил смельчака.
Я не могу забыть праздник Масок, первый после нашего прибытия. Все жители странно вели себя накануне. При нашем приближении они отводили глаза. Кугаба беспокоилась, качала головой и повторяла:
— Гигант очень сердит.
Кугабель выразилась более откровенно:
— Гигант сердит на вас. — В ее глазах заметен страх. Она обняла меня: — Не хочу, чтобы ты умерла.
Я вспомнила рассказы Кугабы, как людей бросали в кратер, чтобы умилостивить Гиганта. Я поняла, какая нам грозит опасность.
— Гигант сердит. Приближается ночь Масок. Ночью увидите.
— Он покажет, почему он сердит?
— Он сердит, потому что не хочет белого медицинского человека на острове. Вандало медицинский человек.
Я рассказала родителям.
Отец возмутился и сказал, что они — племя дикарей и должны быть ему благодарны. Он слышал, что в тот день женщина умерла от лихорадки.
— Если б она обратилась ко мне, а не к тому колдуну, она бы осталась в живых.
— Я считаю, тебе надо заняться плантацией, они этого хотят, — вставила мама.
— Пусть сами занимаются плантацией. Я не разбираюсь в кокосах.
Раздалась барабанная дробь, барабаны продолжали бить весь день.
— Мне это не нравится, звучит зловеще, — сказала мама.
Кугаба передвигалась по дому, не глядя на нас. Кугабель обнимала меня и плакала. Они нас предупреждали.
Мы слушали бой барабанов, видели огни костров, чувствовали запах свинины. Всю ночь мои родители просидели у окна. Отец держал ружье наготове. Я находилась рядом, дремала, мне снились страшные маски, потом я просыпалась и вслушивалась в тишину: бой барабанов стих. Зловещая тишина продолжалась все следующее утро. Днем случилась странная история. К нам в дом пришла женщина в слезах. Ее ребенок, родившийся после последнего праздника Масок, заболел. Вандало сказал, что ребенок умрет, потому, что Гигант сердит. В последней надежде она обратилась к белому медицинскому человеку.
Отец внес ребенка в комнату и положил, на кровать. Его мать осталась рядом. Вскоре эта новость разнеслась по острову и жители стали собираться вокруг нашего дома.
Отец волновался. Он определил, что у ребенка болотная лихорадка, если б его принесли немного раньше, он бы наверняка спас его.
Мы понимали, что наша жизнь зависит от жизни этого ребенка. Если он умрет, аборигены убьют нас, а в лучшем случае прогонят с острова. Им не нужен медицинский человек, они хотят возродить плантацию. Отец обратился к маме:
— Ребенок реагирует.. Может, мне удастся его спасти. Если он выживет, я займусь этой плантацией, Анабель. Я ничего не понимаю в этом, но я научусь.
Мы не спали всю ночь. Я выглянула в окно и увидела людей, сидевших вокруг. У них в руках зажженные фонари. Кугаба сказала, если ребенок умрет, они сожгут наш дом.
Отец сильно рисковал, принеся ребенка в дом Но он привык к риску. Моя мама тоже рискованная натура. Я пошла в них, в чем я убедилась позже.
Утром жар спал, постепенно состояние больного улучшилось, к вечеру стало ясно, жизнь ребенка вне опасности.
Его мать наклонилась и поцеловала моего отца в ноги. Он поднял ее и отдал ей ребенка. Он также дал ей лекарство, которое она с благодарностью приняла. Когда она вышла из дома, прижимая ребенка, по ее лицу было видно, что ребенок выздоравливает.
Ее окружила толпа. Люди трогали ребенка, удивлялись, с благоговением взирали на моего отца. Он поднял руку и обратился к ним.
— Мальчик будет здоров. Я могу вылечить и других больных. Приходите ко мне, если заболеете. Я постараюсь вас вылечить. Я хочу вам помочь, прогнать с острова лихорадку. Я собираюсь заняться и плантацией. Вам придется много работать, а мне многому учиться.
Наступила полная тишина, потом они повернулись друг к другу и соприкоснулись носами. Видимо, так они поздравляли себя. Отец вернулся в дом.
— Подумать только, чему я обязан пяти граммам каломеля и нескольким каплям хинина, — сказал он.
Ни одна женщина не забеременела после праздника Масок. «Гигант считает нас недостойными, — говорили островитяне. — Это плохой знак Он послал нам своего Друга, белого медицинского человека, а мы не оказали ему почести».
«Белый человек спас жизнь сыну Гиганта, Гигант доволен и попросил своего друга снова возродить плантации».
«Остров будет процветать до тех пор, пока будут оказывать уважение Гиганту».
Теперь мой отец стал главным человеком на острове. Его стали звать Дададжо, а мою маму Мамабель. Меня прозвали «маленькая мисс» и «маленькая белая». Нас приняли.
Отец сдержал слово и начал возрождать промышленность. Островитяне бурно радовались. Дададжо, безусловно, послан Ворчливым Гигантом, и они опять разбогатеют с его помощью.
Прежде всего отец занялся посадками кокосовой пальмы. В доме остались книги Люка Картера о выращивании кокосов, из них отец получил необходимую информацию. Он выбрал участок земли и посадил 400 спелых орехов. Островитяне гудели от возбуждения, подсказывали, что нужно делать, но отец действовал строго в соответствии с указаниями книг. Этим он вызвал к себе большее уважение, потому что также работал и Люк Картер. Орехи закрыли песком, морскими водорослями, грязью с пляжа толщиной в дюйм.
Отец назначил двух мужчин ежедневно поливать посадки.. «Они не должны забывать про полив», — сказал отец, многозначительно посмотрев на вулкан.
— Нет, Дададжо, мы не забывать…
— Лучше не забывайте.
Отец никогда не пренебрегал угрозой горы, если хотел заставить островитян работать. Это всегда срабатывало. Местные были убеждены, что отец, друг и слуга Ворчливого Гиганта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92