Они прогуливались в парке, и ей было весело, она была уверена, что будущее сулит ей счастье, что она поступила правильно.
– Мы должны пожениться как можно скорее, – сказал он.
Только в этот момент она почувствовала некоторое замешательство.
– Мне кажется, следует немного повременить.
– Но почему же?
– Потому что… нужно убедиться, то ли мы делаем, что нужно.
– Я в этом уверен.
– Да, конечно, но…
Ей казалось, что все мужчины, с которыми она была знакома, насмехаются над ней. «Как ты можешь быть уверена? – казалось, спрашивали они. – Разве и раньше ты не считала, что поступаешь правильно?» Фермор как будто бы спрашивал: «Чего ты хочешь? Сбежать от Лавендеров? Подумай хорошенько, Мелисанда. Может быть, я сам тебя ищу. Может быть, я тебя жду».
– Вы мне не доверяете, – сказал Торольд.
– Ах, это вовсе не так.
– Это меня беспокоит, внушает опасения. Не доверяете, и вам это известно. Вы даже не сказали мне, как зовут вашего отца.
– Я решила никогда и никому не называть его имени. Поймите, он очень заботится о том, чтобы вся эта история сохранилась в тайне.
– Я понимаю, что вы чувствуете. Но человеку, который станет вашим мужем… вы могли бы сказать, это ведь такой пустяк.
– Он очень гордый человек, – пыталась объяснить Мелисанда. – И не хотел, чтобы кто-нибудь знал о моем рождении. Никогда не забуду, как он был огорчен, узнав, что слуги об этом болтают.
– Это ведь было в провинции, в его владениях, верно?
– Да… именно тогда мне и пришлось оттуда уехать. Он очень хороший, почтенный и уважаемый человек, и за то, что, единственный раз оступился, не должен расплачиваться неприятностями.
– Но вашей матери это причинило не меньше горя.
– Вполне возможно. Но он о ней позаботился, и обо мне тоже. Мое будущее было обеспечено.
– Это, должно быть, немало ему стоило.
– Он богатый человек.
– Нет, вы мне не доверяете, раз не хотите открыть его имени.
– Пожалуйста, поймите меня, Торольд, не спрашиваете меня больше.
Он поцеловал ей руку:
– Все будет так, как вы хотите. Отныне и навсегда.
– Мы с мистером Лавендером собираемся провести конец недели у друзей, в их загородном доме, – объявила миссис Лавендер.
– О, конечно, мадам.
– Я хотела взять тебя с собой, Мартин, но потом передумала. Обойдусь без тебя две-три ночи. – Миссис Лавендер строго посмотрела на Мелисанду. – Разумеется, я не хочу, чтобы ты бездельничала, пока меня не будет. У моего кружевного платья разорвалась юбка, ее надо починить, и сделать это очень аккуратно. Вообще осмотри все мои платья, пока меня не будет, и приведи в порядок. Можешь также выстирать ночные рубашки и нижние юбки. И… вот еще что: мне нужна роза к розовато-лиловому платью. Можешь использовать лоскутки розового и зеленого бархата.
– Да, мадам. Только мне кажется, что к этому платью больше подойдет черная роза.
– Черная?
– По-моему, именно черная.
– Какое уродство! – поморщилась миссис Лавендер. – Никогда не слышала, что роза может быть черной.
– Возможно, именно поэтому она и будет привлекать внимание. Кроме того, мне кажется, что черное и розовато-лиловое отлично сочетается.
Миссис Лавендер прищелкнула языком, однако через некоторое время сказала:
– Хорошо, пусть будет черная. Посмотрим, как получится.
Укладывая вещи хозяйки, Мелисанда была счастлива.
– Вещи мистера Лавендера укладывать не нужно, – сказала миссис Лавендер. – Он сделает это сам.
– Да, мадам.
От радости девушке хотелось петь, но единственным, что приходило на ум, были песни, которые пел Фермор: «Прекрасная роза», «На Алланских берегах» и самая мучительная из всех – «На холодном ветру».
Лавендеры, наконец, отбыли, и все в доме вздохнули с облегчением.
– Два дня мира и покоя, – сказала миссис Гантер. – Как будет приятно. Давайте выпьем моего имбирного вина за эти два дня.
Пришла Сара, и всем стало весело.
В тот же день за Мелисандой зашел Торольд, и они отправились в парк. Вид у него был печальный и задумчивый.
– Что-нибудь случилось, Торольд? – спросила она.
– Нет… если вы меня любите, то ничего страшного.
– Но я же сказала, что выйду за вас.
– Вы рассказывали мне о молодом человеке, за которого отец хотел выдать вас замуж, и о том, как огорчило вас, что решающую роль для него сыграло приданое. Вот я и подумал: а вышли бы вы за меня замуж, если бы счастливо жили в доме любящих родителей, в окружении братьев и сестер, не думая о будущем?
– О Торольд! – воскликнула она. – Простите меня, пожалуйста.
– Не думайте об этом. Если я смогу вырвать вас из этой ужасной обстановки, я буду только счастлив.
– Но… я ведь очень хорошо к вам отношусь. Я в этом уверена.
– И все-таки мне не доверяете, Мелисанда.
– Нет, доверяю, честное слово.
– Не до конца. Вы так и не сказала мне имя своего отца.
– Торольд, значит, дело в этом? Я понимаю, что вы испытываете. Это очень неприятное чувство. Я назову вам имя моего отца, конечно же назову. Между нами не будет никаких секретов. Мой отец – сэр Чарльз Тревеннинг, из поместья Тревеннинг в Корнуолле. Он очень уважаемый человек в графстве, его знают и в Лондоне. Теперь вы понимаете, почему я не хотела говорить? Он всегда настаивал на том, чтобы наши родственные связи никому не были известны.
– Конечно, я понимаю. Вам не следовало мне этого говорить, Мелисанда, а я не должен был настаивать. Но я все-таки рад, что вы мне сказали, теперь я знаю, что пользуюсь вашим доверием. Мы будем счастливы, моя радость. Теперь у нас все будет хорошо.
Однако наступил конец покою, конец ее мечтам. И теперь она могла только удивляться своей глупости, наивности, которая завела ее в ловушку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131