Их брак был очень удачным. Мать была довольна и умела сделать так, чтобы и все окружающие были довольны. Роберта Трессидора я презирала за его лицемерие и за то, что под маской его показной добродетели пряталось тайное вожделение. Но теперь я понимала, что, возможно, сужу его слишком строго. Он, несомненно, хотел быть столпом добродетели, ему приходилось бороться со своими земными страстями, и у него просто не хватало сил противостоять соблазнам. А когда был разоблачен, стал из кожи лезть вон, чтобы толь-
ко покрыть это, и колоссальное напряжение, которое он при этом испытал, определенно имело отношение к его скоропостижной смерти. А Джереми, охотник за богатыми невестами? Если бы он был рожден богатым, возможно, и не стал бы столь меркантильным. Он был обаятелен, обладал привлекательной внешностью… И если бы не эта его вечная потребность искать средства для безбедного существования, вполне возможно, что он стал бы весьма достойным человеком. А Поль? Мой Поль, который сидел сейчас рядом со мной? Мог ли он противостоять искушению спасти Лэндовер для семьи, когда роль спасителя выпала именно ему? Я долго не могла простить ему то, что он женился по расчету, но теперь я понимала, что многие честные люди поступили бы точно так же.
В юности я наделяла тех, кем восхищалась, божественными чертами. Но то были не боги, а люди.
На днях я наткнулась на строчки из Браунинга, которые запали мне в душу. Вот они:
«Не ангел и не зверь суть человеческая масть,
Нам не дано увидеть все — лишь часть».
Я жалела о том, что поняла эту истину только сейчас. Понимать мотивы поступков окружающих — большой дар. И «понимать» вовсе не значит — судить и обвинять.
Я часто теперь думаю о Гвенни… Она хотела счастья, но не сумела его найти. Все время торговалась и никак не могла понять, что за деньги можно купить величественный особняк, но не купить любовь. Бедняжка Гвенни, если бы она только знала, что только, когда отдаешь что-то безвозмездно, можно рассчитывать на то, что будешь вознагражден любовью.
Чувствую, что начинаю морализировать сама с собой, но знаю, что должна быть благодарна судьбе за то, что прошла через испытания, которые меня многому научили.
Я часто вспоминаю о ненасытном любопытстве Гвенни, которое и убило ее. «Любопытство сгубило кошку», — говорила она.
Любопытство сгубило Гвенни. Ее тело нашли на дне шахты, как и сказал Джеми. На следствии всплыла вся история. Ей все-таки удалось узнать то, что он хотел от всех скрыть. Основная цель всей жизни его заключалась в поддержании мифа о том, что он и Дональд — это два разных человека. И действительно он как бы раздваивался. Сам он говорил, что в нем живут два человека. Джеми, покровитель беспризорных и покалеченных животных, человек, который хотел жить в мире с окружающими… И Дональд, которого захлестывали волны неодолимого желания убивать, уничтожать. В детстве эти два начала ожесточенно боролись между собой в Джеми. Но став взрослым, Дональд Джеймс Макджилл так и не нашел противоядия смертоносным инстинктам, которые временами охватывали его. И выход из положения нашел в том, что мысленно разделил себя надвое. Все было спокойно до тех пор, пока Гвенни не пригрозила разоблачением. Тогда в Джеми вновь после долгого перерыва проснулся Дональд.
Суд признал его невменяемым. Я с облегчением узнала, что он попал в хорошие руки. Его делом лично заинтересовался один из крупнейших психиатров страны, который устроил так, что Джеми направили на лечение в его собственную клинику. Я навещала его там время от времени. Он работал в саду. Снова с пчелами. Кажется, частенько ему удавалось убедить себя в том, что это те самые корнуолльские пчелы, что ничего не было и что он как и прежде живет в своей сторожке.
Вскоре после того, как полиция отыскала тело Гвенни, я уехала в Лондон к Яго и Рози. И привезла с собой не только Ливию, но также Джулиана, няню Ломан, мисс Белл и няню Джулиана, конечно. Мальчик не хотел расставаться с Ливией. К тому же он был уже в том возрасте, когда дети начинают осознавать происходящее вокруг них. Поэтому было решено увезти его на время подальше от дома, в котором произошла трагедия.
Я получила большое удовольствие от общения с рассудительной Рози и Яго. Они жили счастливо, а их дом моды все больше и больше становился известным в мире.
…Я вновь обратила внимание на торжественную процессию. Джулиан что-то показывал Ливии. Меня умиляла их дружба. Подумала даже: «Может быть, когда-нибудь они поженятся. Кто знает? Трессидор отойдет к Ливии…» Я уже решила это. Родовые гнезда должны оставаться в собственности потомков рода. Я была Трессидор только по фамилии, а Ливия — по крови.
Я знала также, что независимо от того, сколько мы наживем с Полем собственных детей, но именно Джулиана сделает своим наследником. Джулиан был наполовину Аркрайт, и никак нельзя было забывать о том, что именно Аркрайты не дали Лэндоверу рассыпаться в прах.
Господи, ну почему, наблюдая за бриллиантовым юбилеем королевы из окна грандиозного заведения Яго и Рози, я думаю обо всем этом?..
Поль уже стал бросать на меня вопросительные взгляды. Кажется, ему удалось прочитать мои мысли. Он накрыл ладонью мою руку, и в ту минуту я поняла: он согласен с тем, что надо благодарить судьбу за то, что на нашу долю выпало так много горьких испытаний, ибо в конце концов они привели нас к счастью.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146