Она очень страдала, но это не меняло ее глубоких чувств к нему. Они и умерли вместе. Она не захотела жить без него.
— А Джолифф был их единственным ребенком? Он кивнул.
— У меня были планы усыновить племянника. Я решил воспитать его как собственного сына. Я старался направить его на правильный путь. Но это было так же безуспешно, как пытаться удержать морской прилив. Он был сыном Магнуса и этим сказано все.
Сильвестер на минуту умолк. Потом продолжил:
— Потом появилась ты, Джейн. Вернемся к нашей первой встрече. Помнишь, я высказал уверенность, что тебе суждено сыграть важную роль в моей судьбе. Когда возник Джолифф и ты вышла за него замуж, — причем, тогда сомнений не было, что это настоящий брак, — я подумал, что жизнь странным образом повторилась по тому же образцу, как уже было однажды много лет назад…
— Да, это так. Но сейчас он снова возвратился.
— Верно. И интересно, что будет дальше.
— Повторения не будет, — заверила я Сильвестера. — Я считаю себя серьезным человеком. Однажды я действовала поспешно. Не думаю, чтобы это повторилось еще раз.
Он выглядел усталым, и я поняла, что не следует продолжать этот разговор.
Я предложила ему вздремнуть. Но он сказал, что пока не хочет. Попросил меня принести фигурки и доску для игры в маджонг. Когда я возвратилась из кабинета, его глаза были закрыты и он спал.
Он выглядел таким уставшим и лицо его было каким-то усохшим. Я почувствовала огромную нежность к нему и острую жалость.
Я стала проводить с Сильвестером больше времени. И заметила, что он слабеет с каждым днем. Мне не удалось бы сформулировать точно, что происходит с ним. Кстати, он и сам не знал, а просто чувствовал огромную усталость и апатию. Зачастую он весь день проводил в кровати. Но бывали дни, когда по полудню он вставал и перебирался в кресло.
Было впечатление, что он кротко опустил руки и решил не продолжать борьбы, как бы пришел к выводу, что жизнь его подходит к концу. И он стал готовиться к этому.
Его позицию я сочла ужасной и хотела, чтобы он взял себя в руки. Но он только мягко улыбался мне, когда я предлагала, чтобы он оделся к обеду.
— Наступает время в жизни каждого, — как-то сказал он, — когда надо поддаться течению, поток куда-то несет, волны мягко касаются тела, и человек знает, что это только вопрос времени, когда поток поглотит его.
Я горячо заявила, что не могу принять подобной философии.
— Это, Джейн, — ответил он, — потому, что ты одна из тех, кто борется с обстоятельствами.
Я приводила к нему Джейсона, и мой сын читал Сильвестеру вслух, показывая, какого прогресса он добился в чтении. Джейсон любил поговорить, и он часами рассказывал Сильвестеру различные истории, которые сам сочинял. Почти в каждой обязательно действовал дракон. Сильвестер учил мальчика своей любимой игре — маджонгу и был в такие часы счастлив тихим спокойным счастьем.
Его часто навещал Тоби, они секретничали вдвоем; приезжал также английский нотариус. Я знала, что Сильвестер приводит в порядок свои дела.
Глава 2
В ту пору я почти инстинктивно делала усилия, чтобы не поддаваться странной ауре Дома тысячи светильников. Но наступил момент, когда я не могла не реагировать на происходящее. Дом был, как живое существо, его присутствие было ощутимо физически, как присутствие человека, он бросал мне вызов. Я отказывалась верить, что все несчастья, которые обрушивались на предыдущих владельцев, следует объяснять воздействием некоей дьявольской силы, исходящей от дома, но, видимо, она наличествовала, невидимая, неопределимая на ощупь.
Сильвестер рассказал мне о доме и закончил свое повествование на печальной ноте:
— Мне уже не узнать этого секрета, Джейн.
— У тебя есть какие-нибудь соображения на этот счет? Ты считаешь, что секрет в самом деле есть? Но ты же сам рассказывал о всех усилиях, предпринятых, чтобы раскрыть тайну. Я думаю, что если бы тайна была, то уже вышла бы на свет Божий. Я так думаю.
— Ты говоришь это вполне искренне?
— Я думаю, что вполне возможно создать эту, как ты ее называешь, ауру в собственном воображении. И она не будет ощутима физически.
— Ты разумная женщина, Джейн. Я всегда знал это. И ты права. Страх зачастую живет в мозгу того, кто сам породил его. Может быть, тебе суждено открыть секрет этого дома, который заключается в том, что секрета вовсе нет. А теперь почитай мне, пожалуйста.
Я читала ему Диккенса, которого он очень любил. Мне казалось, что он сумеет отвлечься и перенестись в совсем другой мир. Ибо ничто не было дальше от этой комнаты с раскачивающимся фонарем, чем старая добрая Англия.
Он хранил книгу изречений знаменитых китайских писателей на столике рядом с кроватью и обычно изучал их перед сном.
Я запомнила некоторые из них. Два высказывания особенно отвечали моему состоянию. Вот первое: «Драгоценный камень не станет таковым, если его долго не полировать. Так и человек не станет человеком, не пройдя искусы и переживания…»Я при этом всегда думала о том, что, пережив безмятежное короткое счастье с Джолиффом и попав под жернова судьбы, сегодня была уже совершенно другим человеком. Теперь я лучше понимала людей, время смягчило меня и сделало более мудрой. Я не раз задавала себе вопрос: если бы я, не пройдя испытаний, оставалась такой же наивной девочкой, любившей себя и свою жизнь и не понимавшей проблем других, смогла бы дать Сильвестеру хотя бы тот уровень душевного комфорта, который он теперь имел?
Второе высказывание было таким: «Ошибка совершается в один момент, а последствия ее отравляют всю оставшуюся жизнь».
Над этими словами я задумывалась особенно часто Странное это было время:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112