Так вы и должны смотреть на это.— Не смогу! А вы на моем месте смогли бы?— Я бы попыталась. Попыталась бы изо всех сил, иначе счастья не будет.— Понимаю, что вы правы. А как же Рэчел?— Это будет зависеть от вас, Дэниэл! Не так уж трудно любить малыша! А это малыш Рэчел, помните это! И он увидит свет, потому что вы так любите ее!— Вы много для нас сделали, я этого никогда не забуду!— Думаю, вам с Рэчел очень повезло, Дэниэл!
Мы сидели и считали часы. Долго ли нам придется ждать? Ребенок родился ближе к вечеру. К нам вышел доктор. Стоило только взглянуть на его лицо, чтобы понять: все хорошо! Он сиял.— У вас девочка, мистер Гриндл! Здоровая девочка!— А моя жена?— Устала, но торжествует. Вы можете увидеть ее на несколько минут. Больше всего ей сейчас необходим отдых.Мы поднялись в спальню. Рэчел была бледна, но лицо светилось счастьем. Миссис Годбер держала на руках ребенка, завернутого в шаль, откуда виднелась красная сморщенная мордашка.Она передала сверток Дэниэлу. Я внутренне сжалась: от этого момента так много зависело! Рэчел тоже внимательно наблюдала за ним.— Да она же красавица, наша дочка, — произнес он.Какое счастье! Я почувствовала, что слезы выступили у меня на глазах.Рэчел взглянула на меня:— Спасибо, Фредди, что ты пришла!— Разумеется, пришла! Я же хотела тоже посмотреть на малышку! Вы не можете полностью монополизировать свои права на нее, Дэниэл!Я держала дитя на руках, это крохотное создание, так повлиявшее на их жизнь, и повторяла про себя: «Все идет как надо. Все хорошо!»
Харперз-Грин пребывал в своем обычном возбуждении. Вся жизнь здесь была насыщена рождениями и смертями. Появление ребенка у Гриндлов вызвало большой интерес. Крещение предполагалось совершить в церкви.Я много времени проводила с Рэчел. Заходила к ней в обед, и мы вместе перекусывали. Девчушка процветала.— Дэниэл и в самом деле любит ее, — сказала мне как-то Рэчел. — Да и как можно ее не любить? Она самый замечательный ребенок на свете!Я согласилась. Девочка и в самом деле похорошела и теперь походила на младенца, а не на девяностолетнего джентльмена, какой я ее видела при рождении. У нее были голубые глазки, темные волосики и, к счастью, она не имела никакого сходства с Гастоном Марчмонтом.Вопрос об имени ребенка обсуждался нами весьма серьезно.— Будь она мальчиком, — говорила Рэчел, — я бы назвала его Дэниэлом. Это позволило бы Дэниэлу почувствовать, что ребенок и его тоже.— Это было бы хорошо. Уверена, что Дэниэлу это понравилось бы!— По-моему, он уже смотрит на нее, как на свою дочку! Фредди, я думаю, мне надо назвать ее в твою честь!— Фредерика? О, нет! Фред… Фредди… только подумай И я бы не назвала своего ребенка этим именем!— Но ты так много сделала для нас во всей этой истории!— Это не причина, чтобы давать ребенку такое некрасивое имя. У меня есть идея! Есть женское имя, полагаю, французское, но это ничего не значит! Даниела! Вот как можно назвать девочку!— Даниела! — воскликнула Рэчел. — Это почти Дэниэл! Но я все-таки думаю, что ее надо назвать Фредерикой!— Нет, нет. Это было бы не правильно. Это будет напоминать… а мы хотим забыть о прошлом. Она — твоя и Дэниэла… вот в этом суть. Она просто обязана быть Даниелой!— Понимаю, что ты имеешь в виду, — ответила Рэчел.В должное время преподобный Хетерингтон окрестил девочку. В церкви присутствовали почти все жители Харперз-Грина, и после церемонии Дэниэл с гордостью собственника отнес Даниелу на ферму Гриндлов. VII. УБИЙСТВО В ХАРПЕРЗ-ГРИНЕ С тех пор, как я начала работать в поместье, у меня не оставалось свободного времени для швейного кружка и прочих общественных забав. Мисс Хетерингтон это понимала и одобряла мою деятельность. Она считала, что женщины вообще должны играть более заметную роль в деловой жизни.Что же касается тетушки Софи, то она была в полном восторге.— Вот эта работа как раз по тебе! Не знаю, как и благодарить Криспина Сент-Обина за его предложение, — часто говорила она.Она с удовольствием слушала мои рассказы о работе с арендаторами, ей нравился Джеймс Перрин, и она приглашала его при удобном случае на чашечку чая.Некоторые обитатели Харперз-Грина обменивались многозначительными взглядами, когда видели нас вместе с Джеймсом, и я догадывалась, о чем они думают. Это несколько конфузило меня.Время от времени я навещала Тамарикс, но она была не очень приветлива. Я предполагала, что не все в ее жизни идет гладко, но она не хочет говорить о неприятном.Еще чаще бывала я на ферме Гриндлов. Девчушка росла, и Рэчел с Дэниэлом души в ней не чаяли.Однажды в субботу, во второй половине дня (это было мое свободное время), я решила посетить Флору Лейн.Как всегда, я подошла к задней стороне коттеджа. Флоры в саду не было. Пустая кукольная коляска стояла у скамьи где обычно сидела Флора. Я заметила, что дверь в дом открыта, и решила, что Флора там. Я поднялась и крикнула в открытую дверь:— Есть кто-нибудь дома?На мой призыв вышла Флора, неся куклу, и, к моему изумлению, вслед за ней появился Гастон Марчмонт.— Привет, — сказала Флора, — давно вас не было!— Вижу, у вас гость!Гастон Марчмонт поклонился.— Я проходил мимо, — сказал он, — поговорил с мисс Лейн, и она показала мне детскую, где живет ее драгоценное дитя.Флора улыбнулась, глядя на куклу.Мое изумление было очевидным. Мне показалось странным, что она настолько дружна с Гастоном, что пригласила его в детскую. Я сама-то получила на это право только после нескольких встреч!Флора положила куклу в коляску и села на скамью, а мы с Гастоном — по обе стороны от нее.— Вы не ожидали увидеть меня здесь? — обратился ко мне Гастон.— Признаться, не ожидала!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101