Таких, как Люси, французы называют «прелестная дурнушка». В отдельных ее чертах не было ничего особенного, но в целом она казалась просто очаровательной, а многие сочли бы ее даже красавицей.
— Мне надо поговорить с тобой, — сказала она.
— Присаживайся рядом, Люси.
Она села. Я посмотрела на ее профиль — нос, пожалуй, длинноват, а челюсть немного выступала вперед.
— Я хочу сказать тебе нечто очень важное и не знаю, как ты это воспримешь.
— Можешь не сомневаться, мне это понравится.
— Хорошо бы.
— Не томи. Говори быстрее Я умираю от любопытства.
Она глубоко вздохнула и сказала:
— Минта, я собираюсь выйти замуж за твоего отца.
— Люси!
— Ну вот, ты поражена.
— Но… Люси!
— Это кажется невероятным?
— Но это так неожиданно!
— Нас уже давно связывают теплые чувства.
— Но он настолько старше тебя…
— Ты ищешь предлог, чтобы противиться нашему браку?
— Да нет, просто ты в два раза моложе его.
— Ну и что? Для своих лет я достаточно опытна. Ты не находишь?
— Да, но как же доктор?..
— Это все твои фантазии.
— Но он же сделал тебе предложение — И я не приняла его.
— А теперь ты и отец…
— Тебя беспокоит то, что я буду твоей мачехой?
— Конечно, нет. И как я могу не хотеть, чтобы ты стала членом семьи? В любом случае ты и так с нами. Просто… Мне и в голову не могло прийти такое.
А потом подумала: «Так вот о чем предупреждала миссис Гли. Должно быть, другие давно уже заметили, а я — нет».
Люси продолжала:
— Мы очень сблизились за последние месяцы, когда я старалась утешить его. Он упрекал себя, хоть и напрасно. Я постоянно должна была убеждать его, что он ни при чем. Я думаю, мы будем очень счастливы, Минта. Но мне нужно твое согласие.
— Но какое значение имеет мое мнение?
— Для меня — самое большое. Ну, пожалуйста, Минта, скажи, что ты хочешь, чтобы я стала твоей мачехой.
Вместо ответа я встала и обняла ее.
— Моя дорогая Люси, — сказала я. — Это замечательно и для папы, и для меня. Просто я подумала, а как же ты? Она погладила мои волосы.
— Ты — настоящий романтик. Ты решила, что доктор предназначен мне судьбой, и сразу вообразила, как я поведу его к успеху. Этому не суждено случиться. То, что романтично, не всегда становится залогом счастья. А я очень счастлива сейчас, Минта. Вы с отцом самые дорогие для меня люди. Здесь мой дом. А теперь иди к отцу. Скажи ему, что все знаешь, и пусть он убедится, что ты была рада услышать новость.
Я никогда не видела отца таким счастливым.
— Нам придется подождать, пока пройдет год, — сказала Люси, — иначе разговоров не оберешься.
— Ну и пусть, — возразил отец.
Но Люси решила, что все-таки лучше повременить, и отец тут же согласился с ней.
Она была права, конечно.
В туманный ноябрьский день, очень похожий на тот, когда умерла мама, Люси стала леди Кэрдью и моей мачехой.
Как изменился наш дом! Люси никогда не выходила из себя, всегда была доброй и уравновешенной, но слуги тем не менее ей беспрекословно повиновались. Никогда еще Уайтледиз не был таким солидным и почтенным поместьем.
Люси любила дом и, казалось, он отвечал ей тем же. Я видела, как она стояла на лужайке и изумленно смотрела на него, будто не могла до конца поверить, что стала здесь хозяйкой.
Я, бывало, дразнила ее этим.
— Мне кажется, в другой жизни ты была монахиня. И как только увидела этот дом, сразу поняла, что жила тут.
— Минта, прекрати болтать эту романтическую чепуху, — отвечала она.
Работа над книгой почти не продвигалась. Люси теперь была крайне занята, а отцу уже не было нужды постоянно оправдываться, ведь никто не твердил ему, какой он плохой муж. Он даже стал интересоваться домом и садом. Люси быстро обнаружила, что необходимо срочно начинать ремонт. Но не только это волновало ее. Однажды привычная уравновешенность покинула Люси.
— Финансовое положение твоего отца в ужасающем состоянии, — сказала она. — Его поверенные никуда не годятся. Недавно он потерял на бирже огромную сумму денег, и ему не правильно посоветовали рискнуть и одолжить деньги под залог дома.
— Франклин намекал мне на это.
— И ты мне не сказала!
— Я думала, тебе не будет интересно.
— Не интересно то, что касается Уайтледиз?
— Сейчас другое дело. Что все это означает, Люси?
— Точно не знаю. Я должна выяснить. Ничто не должно угрожать Уайтледиз.
— Уж коль этим занимаешься ты, я думаю, все будет в порядке.
Ей было приятно услышать лестные слова, но она была немного рассержена: мы легкомысленные, мы не заботились об Уайтледиз и теперь он в опасности.
Люси часами просиживала в отцовском кабинете над кипой счетов и документов.
— Мы должны сильно урезать расходы, — повторяла она, — экономить во всем, чтобы обеспечить безопасность Уайтледиз сейчас и на будущее.
Мой отец обожал ее. Как ребенок, он верил, что раз Люси стала хозяйкой Уайтледиз, все обойдется. Я тоже так думала. Люси обладала очень важным качеством: рядом с ней было спокойно.
Никто из нас не говорил об этом вслух, но с тех пор как мама умерла, в доме воцарились счастье и мир.
Затем Люси снова удивила нас. В последние несколько недель она казалась немного замкнутой. Но вот однажды, когда я сидела на своем любимом месте у пруда, она подошла ко мне.
— Я хочу кое-что тебе сообщить. Ты первая узнаешь об этом. Даже твоему отцу пока ничего не известно.
Я повернулась к Люси — отчего такой восторг в ее глазах?
— Надеюсь, ты будешь довольна, хотя я и не совсем уверена в этом.
— Ну, говори же быстрее. Она смущенно засмеялась.
— У меня будет ребенок.
— Люси! Когда?
— Еще не скоро… через семь месяцев.
— Это… чудесно.
— Ты так думаешь?
— А ты?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91