Я отвернулась. Солнце в тот день палило немилосердно. Немного правее деревья росли гуще и манили под свою прохладную сень, напоенную сладким смолистым ароматом сосны. Я направила туда свою гнедую. Деревья все теснее сдвигались вокруг нас, пахло влажной землей, прелыми листьями, разогретой на солнце хвоей. Я все дальше углублялась в лес. Сначала он показался мне небольшой рощицей, и я не сомневалась, что, двигаясь в одном направлении, скоро выберусь на открытое пространство.Вдруг я услышала собачий лай. В лесу кто-то был. А может быть, это только собака? Лай – неистовый и злобный – приближался. Внезапно между деревьями показались два эльзасских дога. Завидев меня, они издали победный возглас и огромными прыжками направились ко мне. Прямо передо мной они резко остановились, не переставая угрожающе лаять. Я чувствовала, что моя гнедая дрожит. Она запрокидывала назад голову и беспокойно била копытом.– Прочь, – закричала я собакам, пытаясь вложить в свой голос властные нотки, но мой окрик только распалил их – они залаяли еще яростнее и, казалось, вот-вот накинутся на меня.Между деревьями показался всадник, и я испытала громадное облегчение. Он резко натянул поводья и уставился на меня пристальным взглядом.– Фидель, Наполеон! Ко мне! – позвал он собак.Они немедленно прекратили лаять и вернулись к хозяину.За эти несколько секунд я успела хорошенько разглядеть незнакомца. Он как влитой сидел на своем великолепном черном коне, и они так ладно подходили друг другу, что казались одним целым и рождали сравнение с кентавром. У незнакомца были очень темные глаза с тяжелыми веками и четко очерченные брови. Волосы, выбивавшиеся из-под шляпы, также были почти черными. Светлая кожа составляла резкий контраст с темными глазами и волосами. Полагаю, это было одной из причин, почему его внешность так поражала. Форму его носа я бы, пожалуй, назвала агрессивной; этот длинный патрицианский нос напоминал изображения Франсуа Первого. Красивый рот не уступал по выразительности глазам – я одинаково легко могла представить его как жестоко смеющимся, так и ласково улыбающимся. Мне впервые встретился человек с такой необычной внешностью.С первого же взгляда мне стало ясно, что этот человек ставит себя значительно выше других и привык к повиновению столь же беспрекословному, как то, которое только что продемонстрировали мне его собаки. Теперь он изучающе смотрел на меня, приподняв свои замечательные брови. Я слегка поежилась под пронизывающим взглядом. Это бесцеремонное разглядывание начинало меня раздражать, и я с трудом удерживалась от того, чтобы не высказать свое неудовольствие.– Полагаю, это ваши собаки, – сказала я наконец.– Это мои собаки, а также мой лес, на территорию которого вы непрошенно вторглись.– Простите.– Мы наказываем нарушителей.– Я понятия не имела, что нарушила чью-то границу.– Здесь есть указатели.– Боюсь, что не заметила их. Я здесь недавно.– Это не извиняет вас, мадемуазель.– Мадам.С ироничной улыбкой он поклонился.– Тысяча извинений, мадам. Могу я узнать ваше имя?– Мадам Сэланжер.– Сент-Аланжер. Значит, вы имеете отношение к этим торговцам шелками.– Я сказала Сэланжер, а не Сент-Аланжер. Это фамилия моего мужа.– А ваш муж... он тоже здесь с вами?– Мой муж умер.– Простите.– Это вы меня простите за причиненное вам беспокойство. Если вы будете так любезны пропустить меня, я немедленно покину ваши владения.– Я провожу вас.– В этом нет необходимости. Я сумею найти дорогу.– В этом лесу недолго и заблудиться.– Мне он не показался таким уж дремучим.– И тем не менее... если позволите.– Ну конечно. Вы, вероятно, хотели бы лично убедиться, что я и в самом деле покину ваш лес. Ну что ж, я могу только снова принести свои извинения. Это больше не повторится.Он подъехал ко мне. Я похлопала свою гнедую и прошептала ей слова одобрения. Она все еще побаивалась его собак.– А лошадка-то с норовом, – сказал он.– Ей не нравятся ваши Фидель с Наполеоном.– Эта парочка исполнена сознания своего долга.– Они могут быть очень жестокими.– Когда выполняют свой долг.– Который состоит в том, чтобы наказывать нарушителей.– И в этом тоже. Здесь сворачиваем.Он ехал рядом со мной; собаки тащились сзади, признав меня и гнедую субъектами, не представляющими опасности для их хозяина.– А скажите мне, мадам Сэланжер, вы приехали сюда погостить?– Я здесь в гостях у своего отца – Анри Сент-Аланжера.– Значит, вы все-таки – одна из них.– Полагаю, что так.– Понимаю. Тогда, думаю, могу сказать точно, кто вы такая. Судя по вашему акценту и иностранному облику, вы – та девочка, которую бабушка увезла когда-то в Англию.– Прошу прощения за мой акцент.– Ну что вы, он очарователен. Вы хорошо говорите по-французски, но этот едва заметный акцент выдает в вас иностранку. Мне он нравится. А что до иностранного облика... то он нравится мне не меньше. Vive la difference Да здравствуют различия (франц.).

.Я улыбнулась.– Вы, наверное, спрашиваете себя: что это за надменный тип, который осмелился приблизиться ко мне да еще выпроваживает из своего леса? Я прав?– Ну так и кто же он?– У него не очень приятный характер, как вы скоро заметите.Он выжидательно смотрел на меня, но я не ответила. Это его позабавило, и он засмеялся. Я смотрела на него и не верила своим глазам. Теперь это был совершенно другой человек. Его глаза смеялись и лучились весельем. Линия рта стала более мягкой и нежной.– И будете совершенно правы, – сказал он. – Меня зовут Гастон де ла Тур.– Вы живете где-то поблизости?– Да, совсем рядом.– И владеете этим лесом, которым так гордитесь, что никого и близко к нему не подпускаете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130