На краю поля стояло четыре домика. У одного из них мы увидели женщину, полную и мягкую, как булка. Ее полосы выбивались из пучка, завязанного на затылке, и развевались на ветру.Она увидела нас. Думаю, рядом с ее домом было не так уж много прохожих, поэтому она очень удивилась.— Добрый день вам, — окликнула она. Когда мы подошли ближе, я увидела в ее живых черных глазах любопытство, а на ее довольно пухлом лице — выражение чрезвычайного интереса и радости. Такие лица были особенно заметны после поместья Грейстоун, где допустимым считалось лишь серьезное и угрюмое выражение лица.— Добрый день, — ответили мы.Она развешивала мокрое белье на веревке, прикрепленной с одной стороны к столбу, а с другой — прямо к домику. Вынув прищепку изо рта, она сказала:— Вы и есть новые молодые леди из Грейстоуна. — Это прозвучало больше как утверждение, нежели вопрос.Франсин сказала, что так оно и есть и спросила, откуда она это знает.— Господь с вами, я мало чего не знаю, что происходит в Грейстоуне. Моя дочка там работает. — Ее глаза расширились, когда она вгляделась в Франсин. — Ба, да вы красавица. Это ведь здесь не приветствуется.— Мы не знали, что здесь приветствуется, — ответила Франсин.— Ну, мы помним мистера Эдварда. Хороший был человек. Он был… не как… О, да, он был другой, он был… и эта девушка, с которой он сбежал… Красивая, как картинка, а вы, мисс, ее точная копия. Я думаю, я всюду бы признала вас… везде бы узнала.— Приятно, что вы знали папу и маму, — сказала Франсин.— Умерли… оба. Ну, что ж поделаешь, это жизнь. Лучшие уходят… остальные остаются. — Она кивнула, и на момент погрустнела. Потом опять улыбнулась. — Вы же знаете мою Дэйз.— Дэйз, — одновременно сказали мы. — Ах, Дэйзи!— Она там работает. Младшей горничной. Хотя я не знаю, надолго ли. Наша Дэйз такая проказница. — И женщина подмигнула нам, чем очень напомнила саму Дэйзи. Я потом заметила Франсин, что у них, наверное, вся семья подмигивает.— Она всегда была шалунья, — продолжала женщина, — я никогда не знала, что с ней делать. Я говорила ей: «Помяни мои слова, Дэйз, ты попадешь в беду». А она только смеялась. Ну, не знаю. Она всегда любила мальчишек, а они ее. Даже когда она лежала в колыбели. У меня их шестеро. А она старшая. Я говорила Эммсу… Это их отец, знаете ли… Я говорила, «Ну хватит, Эммс, довольно», но рождался следующий. Что поделаешь с таким мужчиной, как Эммс? Ну, вот, мы отправили Дэйз в большой дом. Я думала, хоть это образумит ее, но куда там!— Мы видели Дэйз, — сказала Франсин, — один раз. Она принесла нам горячую воду. Она нам понравилась.— Она хорошая девочка… внутри. Это все парни виноваты. Она никак не может без них. Совсем, как я когда-то. Ну, на этом стоит мир.Франсин спросила:— А что это за дом, вон там?— Это усадьба Грантер. — Она засмеялась. — Из-за нее не раз поднимался шум.— Он нам понравился, и мы решили посмотреть поближе.— Его купили иностранцы пару лет назад. Сэр Мэтью хотел купить его, да не вышло. Это его очень огорчило. Он считает себя здесь полным хозяином, так оно во многом и есть. Но усадьба Грантер… В общем, иностранцы успели купить ее раньше.— А что за иностранцы?— О-о… Вы еще спрашиваете! Очень знатные иностранцы… Великие герцоги и все такое… но они из далекой страны. Здесь у нас это не считается.— Великие герцоги, — прошептала Франсин.— Но их сейчас здесь нет. Они редко наезжают. Дом весь закрыт и покинут, но потом приезжают слуги и проводят весеннюю уборку, а за ними приезжают и герцоги. Они очень знатные… королевская кровь. Вашему дедушке это не нравится… совсем не нравится.— А разве его это касается? — спросила Франсин.В ответ на это миссис Эммс громко расхохоталась и опять подмигнула нам.— Он считает, что да. Он здесь хозяин. Эммс говорит, что сама королева не обладает таким суверенитетом над Англией, как сэр Мэтью Юэлл в этих местах. Прошу прощения, он ведь ваш дедушка.— Пожалуйста, не извиняйтесь. Я думаю, мы согласны с вами, — сказала Франсин, — хотя мы еще не так много здесь видели. А сейчас Великие герцоги здесь?— О, господи, да нет же, их уже два месяца не было. Но они приедут… скоро будут здесь. Это всегда интересно. Выглянешь из окна — а они тут как тут. Они прямо за моим домом. Мне очень хорошо видно.— Ну, мы пожалуй пойдем и посмотрим, — сказала Франсин. — У нас очень мало времени. Нам нужно к четырем вернуться. Вы говорите, что это прямо за вашим домом?— Да подождите. Ближе, если пойдете мимо домиков. Через калитку, и вы там.— Спасибо, миссис Эммс. Надеюсь, мы с вами еще не раз увидимся.Она кивнула и опять нам подмигнула. Франсин сказала:— Пошли, Пиппа.И вот, мы подошли к дому. Вокруг царила глубокая тишина, и меня охватило возбуждение. Я была уверена, что Франсин чувствует то же самое, и думала потом, не было ли это предчувствием того, что этот дом сыграет такую важную роль в нашей жизни.Ворота опирались на мраморные колонны, а на арке мы различили дату: 1525. Мы открыли засов и вошли внутрь. Я взяла Франсин за руку, и она сильно сжала мою руку. Мы почти на цыпочках прошли мимо лужайки, которая вся заросла маргаритками, подошли к самому дому. Я протянула руку и потрогала красные кирпичи. Они были теплыми от солнца. Франсин заглянула в окно. Она охнула и побледнела.— Что там? — вскрикнула я.— Там кто-то… стоит… привидение… в белом.Я задрожала, но прижалась лицом к стеклу. Потом я засмеялась.— Это мебель, — сказала я. — Она накрыта от пыли. Да, похоже, что кто-то стоит.Она посмотрела снова, и мы покатились со смеху, хотя наш смех был больше истерическим. Что-то в этом доме очень глубоко нас взволновало.Мы обошли кругом, заглядывая в окна. Везде мебель была закрыта от пыли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106