Она покачала головой.— Я хочу вам еще кое-что сказать, — продолжала я. — Графиня и все остальные не знают, кто я такая. Я здесь под именем фрейлейн Эйрз. Вы не выдадите меня?— Ни за что, — с чувством ответила Катя.— Я знала это, поэтому и доверилась вам, ведь иначе вы бы никогда мне ничего не рассказали.Она согласилась со мной.Я рассказала ей про бабушкино наследство, позволившее мне приехать, и вновь заговорила о том, что верю, что Франсин была замужем и что у нее был ребенок.— У вас у самой есть сын, — уговаривала я ее. — Вы должны понять, как моя сестра должна была любить ребенка. Я хочу найти его. Я буду сама заботиться о нем. Он заменил бы мне погибшую сестру. К тому же, если он существует, я не знаю, в каких условиях он сейчас живет. Это мой долг перед Франсин.— Я понимаю ваши чувства. Если бы ребенок был… но…— У меня есть ее письма, где говорится про ребенка.— Может, ей очень хотелось ребенка. Я знаю, что это так. Я помню, как она играла с моим Руди. Иногда люди, когда мечтают о чем-то, верят…Такое объяснение я уже слышала. Кто угодно, но не Франсин. Франсин никогда не витала в облаках, не была фантазеркой. Ею скорее была я, но я бы ни при каких обстоятельствах не поверила бы, что у меня есть ребенок… не говоря уже о том, чтобы писать об этом письма.Я проговорила:— Я вам очень благодарна за все, за то, что ухаживаете за могилой моей сестры. Если вам захочется мне еще что-нибудь сказать, помните, что меня зовут фрейлейн Эйрз.Катя кивнула. Я простилась с ней и вышла из дома, не узнав ничего нового, кроме причины, почему она ухаживает за могилой моей сестры.Войдя в замок я неожиданно столкнулась лицом к лицу с Татьяной. Она посмотрела на меня своим обычным надменным взглядом и сказала:— Добрый день, фрейлейн.Я поздоровалась в ответ и хотела пройти мимо. Но она продолжала:— Надеюсь, графиня делает успехи в изучении английского языка.— У нее все в порядке. Она хорошая ученица, — ответила я. Татьяна посмотрела на меня со странным интересом, и мне стало неуютно под ее взглядом. Я пожалела, что на мне не было очков. К тому же, мои волосы выбились из под шляпы.— Мне кажется, она боится, что вы покинете ее. Она упоминала, что у вас есть собственные средства.— Это так. У меня нет необходимости зарабатывать себе на жизнь. Мне просто нравится работать у графини.— Это означает, что ее опасения беспочвенны и вы останетесь до ее свадьбы?— Я не люблю загадывать так далеко вперед.— Год… может быть и меньше. Вы и сами знаете все обстоятельства.— Мне кажется, она вам очень доверяет.— Мы хорошие друзья, насколько позволяет положение.Татьяна наклонила голову, давая понять, что между нашими социальными статусами лежит огромная пропасть. Вдруг она пронизала меня взглядом и проговорила:— Странно, фрейлейн Эйрз, но у меня такое чувство, что мы с вами где-то встречались.— Разве это возможно, графиня? — спросила я.— Я просто думаю. Ведь я была в Англии… Я жила в графстве Кент.— Я хорошо знаю Кент. Он на юго-востоке Англии. Я там тоже была. Но я не могу поверить, что мы с вами встречались, иначе я бы вас запомнила.Я боялась, что она продолжит эту тему, но к моему облегчению Татьяна отвернулась, давая понять, что разговор окончен.Я поднялась к себе в комнату в огромном волнении. На какое-то мгновение я подумала, что она догадалась, кто я. Но потом решила, что если бы это было так, Татьяна продолжила бы свои расспросы.Через час вернулась Фрея. Я удивилась, потому что думала, что она проводила время с Гюнтером и Татьяной. Фрея вошла ко мне в комнату, раскрасневшаяся и улыбающаяся.— Мы так далеко ездили, — сообщила она. — Мы с Гюнтером и два грума отбились от всей компании.— Вы что, потерялись в лесу?— Не совсем. Но мы ездили очень далеко.— Графиня Татьяна вернулась уже очень давно.Фрея заговорщически улыбнулась.— Мне не очень нравится Татьяна. У меня такое чувство, что она постоянно критикует меня. Она считает себя очень знатной особой и думает, что я не умею себя вести.— Может, так оно и есть.— Да? Если так, то мне все равно. И вам больше нравятся такие, как я, правда?— Вы мне очень нравитесь, Фрея, — искренне сказала я. — Очень.Она обняла меня. Мне стало жутко стыдно, потому что я тут же вспомнила Конрада и то, что между нами произошло.Вечером я думала о том, что он ждет меня в «Лесном короле». Наверное, он сильно разочарован, но ему придется понять, что я не могу с легкостью продолжать весь этот обман, и что если бы я и могла выбраться из дома, что на самом деле было не так, я не обязательно сделала бы это.Сидя в тиши своей комнаты и размышляя об этом, я все воспринимала по-другому, совсем не так, как тогда, когда теряла рассудок от поглощающей меня страсти, затмевающей все другие чувства и каноны приличия, несмотря на мое отчаянное сопротивление. Он должен понять, что я в состоянии трезво смотреть на всю ситуацию и считаю ее возмутительной. Мне стыдно смотреть в глаза Фрее, мне даже стыдно перед самой собой.Я внезапно проснулась посреди ночи и села в постели, стараясь понять, что меня разбудило. И поняла. Наверное, прозрение пришло во сне.Человек, которого я встретила в лесу на пути к Кате Шварц, был тем самым мужчиной, которого я столько раз встречала около Грейстоуна. Тот, кто жил в гостинице и, как я думала, приехал осматривать окрестности. Это его я видела на пути в церковь около Дувра, когда мы с мисс Элтон ездили смотреть церковные книги.Какое странное совпадение, что он оказался в Брюксенштейне.Я не могла заснуть. Я лежала и думала о встречах с Конрадом, о разговоре с Катей Шварц, подозрении в глазах Татьяны и теперь еще об этом человеке.На следующее утро мне принесли записку от Конрада.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106