– Я послал за вами обоими… потому, что вы враждуете между собой.
Умирающий Эдуард знал, что причиной вражды отчасти была Джейн. Но помимо этого они были политическими противниками. Дорсет – одна из главных фигур в партии Вудвиллей, а Гастингс никогда не любил семью королевы. Если после его смерти возникнут неприятности, то Гастингс будет с Ричардом, а Дорсет выступит против него.
Но неприятностей быть не должно, иначе что сможет сделать тринадцатилетний мальчик против таких хитрых и опытных бойцов, как эти двое? Чтобы маленький Эдуард мог править в мире, между знатными вельможами должна быть дружба.
– Я прошу вас… умирая, я прошу вас… будьте друзьями. Дайте мне увидеть, как вы пожмете друг другу руки над моей кроватью. Уильям, мой старый друг! Томас – мой сын… я повелеваю вам. Пусть между вами будет мир!
Джейн наблюдала за двумя мужчинами, видела, как они по просьбе Эдуарда пожали друг другу руки. Она заметила настоящую скорбь в глазах Гастингса, но лицо Дорсета оставалось непроницаемым.
Эдуард был удовлетворен. Он откинулся назад, наблюдая призрачные тени, заполнявшие комнату. Жизнь постепенно угасала в нем. Его губы задвигались:
– Джейн… Джейн… мы были очень счастливы. Нет, Георг… Отец… отец… я не хотел делать этого, отец. Прости меня. Я сделал это ради моих сыновей. Это был единственный выход. Бесси была права… Это был единственный выход.
И тут он забыл Бесси, забыл Георга, забыл Джейн. Он погрузился в небытие.
* * *
Тело умершего короля было выставлено для торжественного прощания, его некогда прекрасная фигура была прикрыта только частично, чтобы все видели ее и никто не сомневался в том, что Эдуарда IV больше нет в живых. Весь город скорбел по любимому королю. Да и было что вспомнить – его обаяние, веселость, изящную красоту. Люди на улицах вспоминали славные дни молодости Эдуарда, более практичные обращали взгляд на дворец и задумывались о том, какие беды принесет смерть короля.
Джейн сидела в своих покоях, оцепеневшая, перебирая в памяти прошлое. Потом Дорсет видел, как она брела через парк. «Теперь она будет легкой добычей, – подумал он, – но пусть подождет. Она сентиментально горюет о человеке, которого давно перестала любить, и хорошей любовницы из нее пока не получится». Его голова была полна планов, гораздо более важных, чем флирт с Джейн Шор. Поэтому он не стал разыскивать ее, а направился в апартаменты матери. Елизавета тепло приветствовала сына. У них были общие интересы, и в разговоре с ним ей не приходилось тщательно подыскивать слова.
– И не думай, что я позволю Ричарду править страной, – сказала она. – Король – всего лишь ребенок, но я его мать.
– Мама, – напомнил он ей, – мы сейчас в очень удачном положении. Король, находясь в замке Ладлоу, – в наших руках, а Ричард пока на севере.
– И ты, мой сын, как констебль Тауэра тоже занимаешь очень выгодную позицию. Разве я была не права, определив тебя туда? Если возникнет необходимость, мы сможем удержать весь Лондон, отразив любое нападение.
– Да, мама, а кто правит Лондоном, тот правит Англией. У герцога Глостерского нет шансов.
– Он очень хитрый человек, Томас, и такой же прекрасный солдат, как и его покойный брат.
– Не бойся, все должно быть решено до того, как он прибудет на юг.
– У него в Лондоне могущественные друзья.
– Гастингс, например. – Дорсет хитро улыбнулся. – Меня не беспокоит, что Гастингс против нас. Он мой враг, и на то есть много причин. Я никогда не жаждал видеть его своим другом. Но будь он с нами, а не против нас, я бы сказал, что успех нам обеспечен.
– А мы не могли бы привлечь его на нашу сторону?
– Подкупить Гастингса! Ты не знаешь этого странного человека, дорогая мама. В нем сосуществуют две разных личности. С одной стороны, распутник, врущий женщинам и бросающий тень на их репутацию, с другой – государственный муж, солдат, высоко ставящий свою честь. Думаю, что если бы ты предложила ему корону в обмен на измену Ричарду, он бы отверг ее.
– Мы, конечно, не предложим ему этого, – сурово сказала Елизавета. – Но, на мой взгляд, каждый человек имеет свою цену.
Дорсет вдруг рассмеялся, так как увидел Джейн в парке.
– Возможно, что даже Гастингс имеет свою цену, – задумчиво проговорил он и добавил: – Вот идет Джейн Шор. Она горюет о короле даже больше, чем Ваша светлость.
– Бедная Джейн! Она потеряла все.
Дорсет улыбнулся матери. Эдуард был для нее всего лишь источником власти, и ей трудно было понять, почему так убивается Джейн.
– Мама, – сказал он, – если нам нужен Гастингс, мы привлечем его на свою сторону.
– Ты думаешь, мы сможем добиться этого, Томас?
– Не сомневаюсь, что к нему можно найти подход. Они долго беседовали о планах, а в это время жители Лондона медленно проходили мимо мертвого тела самого красивого короля, когда-либо восседавшего на троне Англии.
* * *
Не прошло и двух недель, как Дорсет разыскал Джейн. Он, конечно, заметил, как жадно смотрел на нее Гастингс. А Дорсет был очень коварен. Его возбуждала возможность соединить свою страсть с честолюбивыми замыслами. Он выглядел необыкновенно элегантным в своем камзоле из вышитой золотом ткани и укороченном так, чтобы лучше были видны его стройные, прекрасной формы ноги; на шее у него красовался рубин, а другой был прикреплен к шляпе; он душился мускусом, которым его регулярно снабжал Леппус. Дорсет был уверен, что он просто неотразим. На что прежде всего обратил бы внимание человек, решивший соблазнить самую красивую женщину при дворе и строящий планы… в отношении лорда Гастингса? Безусловно, на красоту Джейн и могущество Гастингса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106