– Гавестон занят приготовлениями к торжеству, – сказал он потом. – Никто лучше него не сумеет это сделать. Твоя коронация пройдет блестяще, обещаю тебе.
– Скажи, – спросила она, – у этого Гавестона… есть у него земли за пределами Англии?
– Он достаточно богат, – отвечал Эдуард, – у него поместья в Гаскони.
– Ах да, он же гасконец. Наверное, тоскует по родным краям?
– Ему здесь достаточно хорошо. Почему ты об этом говоришь?
– Не сомневаюсь. Но благополучие других может порою значить не меньше, чем благополучие одного человека.
– Уверяю тебя, другим здесь тоже неплохо. – Эдуард все еще хотел избежать серьезных разговоров. – Люди предвкушают коронационные торжества… Знаешь, Ланкастер говорит, что ты сразу всем понравилась. Тебя уже полюбили. А ведь народ может быть очень недобрым. Жители Лондона когда-то чуть не убили мою прабабку, потому что она чем-то им не угодила.
– Да, но только те короли и королевы, в руках которых полная власть, могут позволить себе обижать людей, – сказала Изабелла. – Думаю, это нужно всегда помнить.
Эдуард взглянул на нее с некоторым удивлением.
– Так говорил мой отец.
– Он был мудрым человеком, а таким наследовать нелегко. Людям свойственно сравнивать. Вслед за сильным правителем должен приходить не менее сильный.
– Тень отца все время преследует меня, – сказал он с легкой улыбкой.
– Боюсь, это будет не только тень, если ты продолжишь делать то, что делаешь… Если…
– Изабелла! – гневно прервал он ее.
– Да! – вскричала она, потеряв самообладание. – У меня нет никакого желания уступать свое место твоему любовнику!
– Я… не понимаю, о чем ты…
– Прекрасно понимаешь. Все кругом знают о твоих отношениях с этим человеком. Это дико… неестественно… Нужно это прекратить… У тебя есть жена… королева. Твой долг дать стране наследника престола.
– Я знаю… я тоже хочу этого.
– Тогда прогони Гавестона и веди себя так, как ожидают от тебя люди.
Впервые с момента женитьбы Эдуард осознал, что его жена вовсе не податливое юное существо, каким он считал ее раньше и о чем с удовлетворением говорил Гавестону. Она скандальная и сварливая женщина. Стоит лишь посмотреть на нее: кулаки сжаты, глаза горят, вся трясется от злости. Противно глядеть…
– Я не хочу, чтобы люди о нас судачили, – продолжала Изабелла. – Не хочу быть на положении брошенной жены, дожидающейся милости от своего супруга. Не желаю терпеть присутствия этого наглого субъекта! Слышишь меня? Я обо всем расскажу братьям моего отца. Я знаю, что здесь в стране многие не выносят Гавестона и желают его удаления. Ты должен поступить, как твой отец, – выслать его отсюда… Иначе ему грозят большие неприятности. Уверяю тебя…
Эдуард был ошеломлен. Он встретился с ней, чтобы поговорить о коронации, о том, какой наряд она наденет, чтобы обрадовать ее словами про то, как она всем понравилась. И вот услышал такое…
Но он ненавидел скандалы. Он резко повернулся и вышел, не сказав больше ни слова.
* * *
Бароны собрались во дворце для аудиенции у короля. Среди них были Ланкастер, Пемброк, Линкольн и Уорвик.
– Мы пришли, милорд, поговорить о коронации, – заявил Ланкастер. – До нас дошли тревожные слухи.
Эдуард, еще не пришедший в себя после разговора с Изабеллой, хмуро взглянул на двоюродного брата и желчно произнес:
– Не нужно придавать слишком большого значения слухам, кузен. Иначе у вас не будет ни минуты покоя.
– У нас и не стало его, – парировал Ланкастер, – с той поры, как мы узнали о недовольстве королевы.
– Недовольство?! Что вы хотите этим сказать?
– Нам известно, что оба дяди королевы весьма огорчены тем, как с нею здесь обращаются, и, без сомнения, сообщат об этом ее отцу, королю Франции.
– У короля Франции достаточно забот в собственном отечестве, дорогой кузен.
– Но благополучие дочери не может не беспокоить его.
– Не верьте всем этим разговорам. Короля Франции заботит только собственное благополучие.
– Он не может оставить дочь своими заботами, – не сдавался Ланкастер и сразу же добавил: – Мы пришли просить вас выслать из страны графа Корнуоллского.
Эдуард побагровел от гнева.
– Вы с ума сошли! – крикнул он. – С чего это я должен так поступить?
– Потому что его присутствие вызывает недовольство и протест со стороны королевы и ее родных.
– Пускай королева свыкается с нашей жизнью, – резко бросил Эдуард.
– Но она не собирается делать это, – возразил Ланкастер. – Милорд, мы заявляем вам, что не потерпим присутствия Гавестона на коронации. Иначе мы все…
– Вы?.. Не потерпите?.. На моей коронации?.. Да ведь он делал все приготовления, которые почти завершены. Торжества начнутся через несколько дней… Вы не хотите быть на них?
Пена собралась в уголках губ у графа Уорвика, когда он, с трудом подавляя гнев, сказал:
– Мы не одиноки, милорд. За нами множество людей. Мы поддерживали вашего отца, когда он изгнал Гавестона. И хотим, чтобы вы сделали то же самое.
– Мне надоели сравнения с отцом!
– Это понятно, – язвительно сказал Ланкастер. – Я буду править так, как хочу! И не потерплю ничьего вмешательства.
– В таком случае, милорд, больше баронов будет отсутствовать, нежели присутствовать на вашей коронации.
Ланкастер поклонился и направился к дверям. Остальные последовали за ним.
Эдуард смотрел им вслед.
– Наглые псы! – завопил он.
Но в его душе поселился страх.
* * *
Необходимо было отложить коронацию. Да и как она могла состояться, если столько баронов не пожелали на ней присутствовать? Ведь полагалось, чтобы именно они объявили о восшествии на престол нового короля и поклялись в своей преданности ему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119