.. Была, значит, ночь, и он спал в своей роскошной колыбели. И тут приходят какие-то люди и уносят его… Куда? Откуда ему знать – он же был почти младенец… А уж по-настоящему помнит себя в хижине дубильщика. Верно, туда и отнесли его тогда эти люди… Неужели еще не ясно? Тот, кто называет себя Эдуардом II, был подкинут на его место, прямо в роскошную колыбель, и никакой он не король. Да это и так видно, посудите сами. Какие делишки они вытворяли с этим развратником Гавестоном? Разве это королевское дело? А в Шотландии? Разве так повел бы себя настоящий сын Эдуарда I?.. Так, я спрашиваю? Вот то-то… Все, что он ни делает, только подтверждает, что он не сын своего отца… И потом… Да поглядите на меня хорошенько!
Односельчане поглядели.
– Я высокий? – продолжал разошедшийся вконец Джон. – Высокий, – ответил он сам себе. – Волосы светлые? Светлые… Но таких ведь у нас, у англичан, много. Верно? Однако никто, кроме меня, не похож так на прежнего короля… Да вы глядите, глядите как следует!
Жители селения вовсю пялились на него и вынуждены были все, как один, признать, что он – вылитый король.
– Ну, и что же ты надумал делать, Джон? – робко спросил мельник.
– Да уж что-нибудь сделаю, – не совсем определенно отвечал тот.
– Ты должен пойти по стране, – раздумчиво сказал кто-то, – и говорить всем людям, кто ты такой. Правильно, люди?
– Наверное, я так и поступлю, – решительно объявил Джон.
Но в душе у него был страх. Одно дело признаться, кто ты есть на самом деле, у себя в селении, где всех знаешь как облупленных, а совсем другое – рассказывать подобные вещи в чужих местах.
Он попытался объяснить друзьям, какие сомнения его посетили, но те были настроены категорически: решено так решено!
Да, пора положить конец тому, что творится в стране. Ведь это что же такое? Совсем жизнь плохая стала… Нужен новый король, вот что, люди! Настоящий, не подставной. Тогда и жизнь другая будет… А их Джон… Да глядите все! Если он не заправдашний сын старого Эдуарда, тогда уж неизвестно, кто его сын!..
* * *
Королева сказала с легким раздражением:
– Эта история с подкинутым сыном короля начинает надоедать! Чуть не каждый высокий мужчина со светлыми волосами норовит объявить себя королем. Вы не думаете, что нужно положить этому конец, милорд?
Эдуард согласился с ней. Он уже разговаривал по этому поводу с молодым Хью Диспенсером. Тот видел одного из «королей». Деревенского дубильщика.
Хью позволил себе вступить в беседу.
– Этот человек довольно красив, – заметил он. – Высокий, светловолосый. Немного похож на покойного короля. И на вас, милорд. Но в то же время огромное различие! У бедняги никакой привлекательности, изящества. Так, неотесанная деревенщина.
– А каким вы хотели его видеть? – язвительно произнесла Изабелла. – Думаю, даже вы, милорд, не отличались бы особым шармом и грацией, если бы выросли в деревенской лачуге, а не в наследственном поместье Диспенсеров.
Хью вкрадчиво хихикнул, но в глазах его была злость. Они уже начинали друг друга ненавидеть. Придет время, сказал он себе, и мне не надо будет притворяться, располагая тебя в свою пользу. Тогда я отыграюсь…
– Думаю, с этим мужланом надо расправиться без сожалений, – сказала королева.
Эдуард взглянул на Хью.
«Боже мой! – с мольбой подумала Изабелла. – Опять начинается. Где взять силы перенести все это? Еще один «дорогой Перро»… «Дорогой Хью»… Без которого ни шага…»
Диспенсер еще не был уверен в своем праве выступать как советник короля, поэтому поспешно произнес:
– Вы совершенно правы, миледи.
– Бедняга, – сказал Эдуард. – Уверен, он не хочет принести никому вреда.
– Но приносит! – сказала Изабелла. – Делает вас еще менее популярным среди народа.
– Народ утомителен и непредсказуем, – уныло сказал король. – Разве мы осуждаем погоду за ее переменчивость? И разве…
– Народ осуждает вас не за плохую погоду, – нетерпеливо перебила королева, – а за то, что в стране почти ничего не делается для того, чтобы залечить нанесенный ей урон. Люди уже не знают, кто ими правит…
Нет, она не собирается вступать с ним в спор. Это бесполезно, да она и так уже немало сказала. Если королю угодно терпимо относиться к подобным людям – сумасшедшим или прохвостам – его дело. Чем хуже, тем лучше… Быстрее наступит развязка.
Она ушла. Пускай новые дружки останутся одни. Сейчас они усядутся голова к голове, и Хью будет умучен до полусмерти россказнями о талантах и достоинствах «дорогого Перро…». А потом они…
Конечно, в стране нашлись бдительные люди, и бедняге Джону из Подерхема не пришлось долго гулять на свободе. Его арестовали, посадили в тюрьму и предложили представить доказательства того, что он сын короля. Каковых у него не нашлось, за исключением «видения», которое справедливые судьи не посчитали убедительным, хотя он настаивал и клялся, что видел то, о чем говорил. Разве этого не достаточно?
Достаточным это не показалось, и несчастный был приговорен к смертной казни, которой подвергали предателей. Его повесили и четвертовали.
* * *
Однако беспокойные явления продолжались.
Вскоре после Джона Драйдаса объявился в одной таверне некий Роберт Мессаджер, который, выпив несколько больше, чем ему требовалось, начал во всеуслышание заявлять: мол, чего удивляться, что в стране все идет наперекосяк, если король занимается непотребством… Вы поглядите, как он живет… и с кем…
В таверне все затихло, когда он пустился в весьма откровенные подробности отношений короля с Гавестоном – ну, прямо, будто видел все собственными глазами. Не перебивали рассказчика, и когда тот стал высказывать опасение, что сейчас начнется та же песенка с новым молодым красавчиком, и выразил соболезнование королеве – благослови ее Господь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119