Нет. Письмо тут не при чем. Она довела себя до истерики, потому что сказала, что Эдвард никогда не захочет жить с ней. Она орала, что никому не нужна, и что, чем скорее она освободит некоторых людей от себя, тем будет лучше.
– Какой кошмар, Чантел.
– Как обычно. И тебя она поминала. Она сказала, что ты узурпировала ее место и что, когда капитан вернется, ее уже не будет, потому что она покончит с собой.
– Снова?
– Видишь ли, она повторяет это все время. Словно попугай. Не принимай близко к сердцу.
– А когда она увидит письмо…
– Оно, наверняка, у Сулы.
– К чему ей его хранить?
– Может, она думает, что это какое-нибудь заклинание. Надо не дать ей возможности показать письмо Моник. Если она покажет, то вся чертовщина вылезет наружу. Полагаю, что бесполезно уговаривать тебя заснуть?
– Боюсь, что бесполезно.
– Так вот, запомни. Через несколько недель мы будем в Сиднее. Осталось недолго, Анна.
Я успокоилась.
Целый день вдали стучали барабаны. Они действовали мне на нервы. Казалось, что они возвещают о приближении ужасной развязки. Прошла неделя с тех пор, как я потеряла письмо, и Моник ничем не намекала, что читала его. Чантел сказала, что обыскала всю ее комнату, но письма не нашла. Оно, вероятно, у Сулы, если я сама не положила его куда-нибудь.
Я возмущалась. Никуда засунуть его я не могла.
– Ну, естественно, – слегка издевалась надо мной Чантел. – Оно же такое драгоценное.
Но ее, как всегда, беспокоили мои отношения с Редверсом.
Наступил день праздника. В доме ощущалось напряжение, как и на всем острове. Отовсюду стекались люди, главное празднество должно было начаться после заката.
В каждом доме стояли наготове бочки с гали, которые должны были быть вытащены с началом праздника.
Украшенные ветками с листьями телеги ползли к скале, на которой я встретила Сулу. Там проходят праздник и танцы.
Мадам мне все объяснила. Мы имели право присоединиться к празднику позже, когда его отметят островитяне. Нам дадут гали в скорлупках от кокосов, его следует пить потихоньку, так как он очень крепкий. Она не сомневалась, что нам понравятся танцы, особенно, огненный танец – главное событие праздника.
– На это действительно стоит поглядеть, – сказала она. – Это традиция. Секрет танца переходит из поколения в поколение.
– Я уже слышала об Огненных Людях, – напомнила я.
– Это одно из местных зрелищ. Его танцуют лишь раз в году. Наверное, чтобы он каждый раз казался новым.
– А барабаны стучат целый день? – спросила я.
– Целый день и всю ночь.
Я невольно поежилась.
– Вам не нравится этот стук?
– Не знаю. Они словно угрожают.
– Только никому не говорите об этом. Считается, что стука барабанов боятся только виноватые.
– Так говорят?
– Мисс Бретт, дорогая, здесь много странного чего говорят. Виноватая. Виноватая в том, что люблю чужого мужа. Каждое утро, просыпаясь, я гадала, что мне готовит грядущий день. По ночам мне снилась тетя Шарлотта. Даже если бы я убила ее, она бы меня так не преследовала.
Я задавала себе вопрос, если я останусь с Чантел, каким образом я сумею избежать встречи с Редверсом? Странно, что Чантел не принимает его в расчет и постоянно ведет себя так, словно его не существует.
Счастливая Чантел, она вышла замуж за того, за кого хотела.
Снова застучали барабаны. Я представила себе… скалу, шум прибоя, золотой песок, темную фигуру Женщины Тайн, ожидающей новую душу, чтобы обрести свободу.
Хоть бы «Безмятежная леди» была уже в бухте.
Ночью мы в экипаже поехали на праздник. С нами была Моник. Чантел не хотела, чтобы она ехала, но та начала истерично командовать, и Чантел сдалась. Моник надела белое, длинное, ниспадающее свободными складками платье и воткнула в распущенные по плечам волосы красный гибискус. Глаза у нее горели от возбуждения. Она была абсолютно похожа на полинезийку, будто дух острова. Она насмешливо следила за мной. Я видела, что ей доставляет наслаждение видеть мое замешательство; по-видимому, ее смешило, что столь чопорная дама, как я, и есть «другая женщина» ее драмы.
Чантел была в зеленом платье, длинном и ниспадающем складками. Она купила его на острове, и хотя материал был не очень хорошего качества, платье, мягкое и облегающее, ей шло. Она заплела волосы в толстую косу, перебросив ее через плечо вперед. Я ничего не купила для этого случая и надела шелковое голубое платье и заколола волосы, как обычно.
Прогромыхав по дороге, мы оставили экипаж вместе с остальными повозками. Потом поднялись по склону на площадку, где обычно происходили танцы. Я уже видела раньше национальные танцы. Люди часто танцевали на берегу рядом с «домами без стен» – помостами с крышами из веток и листьев.
Музыка исполнялась на музыкальных инструментах, походивших на гитары. Я уже видела их прежде. Мы сели на подстилку, которую специально для этого взяли с собой, и нам протянули кокосовые скорлупки с гали. Осторожный глоток, и по венам заструился огонь. Сильно опьяняющий напиток.
Я взглянула на сидящую рядом Чантел, у нее были расширены зрачки. Ее охватили любопытство и радость, но, думаю, она больше ликовала оттого, что думала, что скоро окажется в Сиднее с Рексом.
Чантел, счастливица!
Мы аплодировали танцующим, медленно и ритмично хлопая в ладоши. Так принято на острове. Эти танца казались бесконечными, и сидеть на подстилке было очень неудобно.
Но когда подошло время выхода Огненных Людей, возбуждение, охватившее зрителей, заразило и меня. Я встала на колени, как многие другие, совершенно не обращая внимания на боль в коленях. Появились два молодых человека, они были одеты лишь в набедренные повязки, украшенные бусинами цвета пламени, блестящими при свете факелов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115