«Подделка!»
Он спросил меня, почему я смеюсь, и я объяснила.
– Она крайне презирает подделки.
– А вы?
Я замялась.
– Зависит от подделки. Некоторые очень искусно сделаны.
– Думаю, надо быть искусным мастером, чтобы создавать замечательные подделки.
– Естественно. Ой, осторожнее, пожалуйста. Край этого стола сильно выступает. В темноте не видно. Тут довольно опасно, так что поберегитесь.
Мы дошли до моей спальни.
– Здесь спала Анна Бретт, – насмешливо поклонился он. Мне было весело.
– Знаете, надо будет повесить на стену дощечку «Королева Елизавета и Анна Бретт». И потом дом станут называть «Домом Анны Бретт», а не «Домом Королевы».
– Восхитительная мысль.
– Да, фигурка, – я вынула ее из ящика. Поставив подсвечник на туалетный столик, он взял фигурку и засмеялся.
– Это носовое украшение «Загадочной женщины», – объяснил он.
– Носовое украшение?
– Да, несомненно, существовала модель корабля, и фигурка отломилась от нее.
– Она ничего не стоит?
– Ничего ценного в ней нет. За исключением того, конечно, что это носовое украшение моего корабля. Возможно, это имеет небольшую ценность в ваших глазах.
– Да, – ответила я. – Имеет.
Он вернул фигурку мне, а я схватила ее с таким восторгом, что он расхохотался.
– Когда вы будете глядеть на нее, представляйте, что я стою на капитанском мостике, а она рассекает волны.
– «Загадочная женщина», – произнесла я. – Странное название. Загадочная, да еще женщина. Я думала, что все корабли Кредитонов называются «леди».
Тут я услышала, как внизу хлопнула дверь и раздались голоса, и меня охватила дрожь.
– Что случилось? – спросил он, взяв меня за руки и прижимая к себе.
Слабым голосом я выговорила:
– Тетя вернулась.
У меня так сильно колотилось сердце, что я едва была в состоянии соображать. Почему она так быстро вернулась? А почему бы и нет? На распродаже оказалось не так интересно, как она предполагала; она ненавидит гостиницы, поэтому не смогла больше оставаться. Причина значения не имеет. Суть в том, что она уже здесь. Наверное, сейчас она смотрит на остатки пиршества… горящую свечу – одну, так как вторая у нас – китайский фарфоровый подсвечник. Бедная Эллен. Я быстро оглядела комнату: кровать, временную мебель, свечу, отбрасывающую на стену продолговатые тени, комод… и нас самих.
Мы с Редверсом Стреттоном находились наедине в моей спальне, а тетя Шарлотта присутствовала в доме! По крайней мере, необходимо, как можно скорей спуститься вниз.
Он понял и взял свечу с туалетного столика. Но быстро спуститься мы, безусловно, не сможем, еще предстоит с осторожностью пробираться сквозь комнаты. Добравшись до поворота лестницы, мы посмотрели вниз и встретились взглядом с тетей Шарлоттой. Рядом с ней стояла миссис Мортон, тут же находилась и Эллен с бледным напряженным лицом.
– Анна! – голос тети Шарлотты дрожал от гнева. – Чем это ты занимаешься?
Более драматичной ситуации никогда не происходило в «Доме Королевы»: Редверс, нависший надо мной (он был очень высоким и к тому же стоял ступенькой выше); наши тени, отбрасываемые дрожащим пламенем свечи на стену; тетя Шарлотта в плаще и чепце с белым от усталости и боли лицом, выглядевшая, как мужчина, переодетый в женщину, властная и злая.
Мы спустились вниз, он встал рядом со мной.
– К нам зашел капитан Стреттон, – я старалась говорить естественно.
Он взял инициативу в свои руки.
– Очевидно, я должен все объяснить, мисс Бретт. Я так наслышан о вашей сокровищнице, что не смог отказать себе в желании увидеть ее собственными глазами. Я не ожидал подобного гостеприимства.
Подобный ответ слегка ошеломил ее. Неужели его очарование тоже произвело впечатление на нее?
– Сомневаюсь, что можно судить об антиквариате при свете свечи, – фыркнула она.
– Но ведь именно при свете свечи на эти великолепные образцы человеческого мастерства глядели в прошлые века, мисс Бретт. И мне захотелось увидеть, как они выглядят в подобном освещении. И мисс Бретт была столь любезна, что предоставила мне эту возможность.
Она пыталась определить его покупательские возможности.
– В чем конкретно вы заинтересованы, капитан Стреттон?
– На капитана Стреттона произвел сильное впечатление шифоньер Левассера, – быстро ответила я.
– Прекрасная вещь, – хмыкнула тетя Шарлотта. – Вы не пожалеете, если приобретете его. Такой шифоньер будет легко продать, если когда-нибудь вы захотите избавиться от него.
– Не сомневаюсь, – серьезно заметил он.
– А вы видели его при дневном свете? – в ее голосе звучала ирония. Она ни на минуту не поверила нам. Она совершенно не приняла всерьез разыгрываемое нами представление.
– Нет. Это удовольствие я приберег на будущее. Тетя Шарлотта уставилась на подсвечник в его руке.
– Тетя Шарлотта, – обратилась я к ней, – ты, наверное, устала после путешествия.
– В таком случае мне придется покинуть вас, – сказал Редверс. – Благодарю за гостеприимство.
– А как же Левассер?
– При дневном свете, – ответил он. – Как вы мне и посоветовали.
– Приходите завтра, – попросила она. – Я сама покажу его вам. Он поклонился.
– Эллен проводит вас. Этого я не допущу.
– Я провожу, – твердо сказала я.
И повела его к двери. Остановившись в саду, я быстро стала говорить ему о шифоньере.
– Он выполнен в технике маркетри: пластинки из бронзы наклеены на черепаховую основу – очень красиво. Это, несомненно, подлинный Левассер.
– А я и не сомневаюсь, – ответил он.
Стояла осень, пахло хризантемами, речным туманом и сырой землей. С тех пор эти запахи всегда напоминали мне этот вечер. Волшебный вечер подошел к концу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115