Пожалуй, цвета лепестков чуть увядшего розана.
– Чаем, какой пьем мы здесь, мало кто лакомится в России, – сказал князь. – Однако ж самой изысканной китайской траве у нас предпочитают то, что само растет под ногами.
Нелли не без опаски подняла свою чашку.
– Листья бадана варятся в воде пополам с молоком, – улыбнулся ей брат Сергий. – Сей напиток очищает кровь и бодрит разум.
– Хороша трава, ой, хороша, – Параша даже зажмурилась, вдыхая. – Коли доживем здесь до лета, с собою росточков возьму.
– Завянут на чужой земле, душенька, даже и не хлопочи зря.
Нелли решилась и глотнула. Нельзя сказать, что напиток ей понравился, однако отчего-то захотелось сделать еще глоток.
– Дивное питье, – похвалил и Роскоф. – Мы, французы, знаем толк больше в винах, но начинает мне представляться, что не меньше богаты вкусовые свойства трав.
– Странно глядеть мне на тебя, племянница, – князь вздохнул. – Ты вовсе дитя на вид. Однако ж ты успела побывать в плену у опаснейшего демона, и тебе дан свыше дар, быть может, таящий его погибель.
– Отчего охотитесь вы за Венедиктовым? – смело спросила Нелли. – Зла в мире много, и, я чаю, не всякое зло вам поперек.
– Как говорит один народ, что живет подале отсюда, в тундре, в реке Зла текут два потока. – Князь Андрей Львович, казалось, не удивился. – Они не смешиваются. Одного из этих зол мы не касаемся, другое же убиваем везде, где находим. Но надобно ль тебе о том задумываться, я не знаю. Ты лишь дитя, играющее в игрушки, и гениальность твоя в том, что ты безмятежно прикасаешься к великим вещам. Играй, дитя, играй, а коли опрокинутый тобою солдатик окажется сгустком древнего Зла, что же, тем лучше.
Нелли допила остывший бадан.
– Нравится ль тебе Белая Крепость, маленькая Нелли? – спросил отец Модест, когда они вновь вышли в морозный день.
– Да, – Нелли, поколебавшись, стянула маску и запихнула ее в карман: мороз уже не был так зол. И то сказать, не за горами март, март даже не за этими горами, что обступили крошечный резной городок. – Но вить я не затем здесь, чтобы ею любоваться.
– Ларец твой уж у тебя в горнице, – ответил отец Модест. – Только не набрасывайся на него, как изголодавшийся на обильную пищу. От сего случается изрядная тяжесть в желудке.

Глава XIII

Вот уж странность: столько значил для Нелли ларец, а содержимое его впервые было полностью разложено на столе, и его возможно стало спокойно рассматривать столько, сколько хотелось. Не надобно ни таиться, ни торопиться. Саламандра, словно страж, весело косила красным глазком на немыслимое сверканье, словно детская светелка неведомой Насти превратилася в пещеру Аладдина. Огонь единственной восковой свечи отражался в сотнях многоцветных граней, бросающих тонкие иголочки-лучи.
Приглядевшись к сверканию, можно было увидеть, что драгоценности разложены на три кучи. Нелли, отец Модест, Параша и Катя сидели за столом, деловито перебирая камни, словно бобы для супа. Впрочем, заняты этим были трое кроме Нелли: та лишь наблюдала, не дотрагиваясь сама.
– Он наверное знал, какая вещь ему потребна, – повторяла Нелли задумчиво. – Сам признавался, что знает с тех пор, как увидал. Попыталась я тогда выведать, так он хитрый.
– Ну, понятно, нашла дурака. – Катя поднесла к лицу брошь из рубина, и в ее черных глазах заплясали багряные искорки. – А эта цацка как?
– Прошлый век, – ответил отец Модест, – хотя и начало, судя по оправе. В сторону покуда.
Катя переложила рубин из одной сверкающей груды в другую.
– Вот чудная браслетка, вроде детской, – Параша подняла сцепку похожих на маленькие яички мутно-белых полупрозрачных камушков. – Ох!
Закачавшись в пальцах девочки, яички заиграли радугою.
– Опал-арлекин, как называют такие камни итальянцы. – Отец Модест, приподняв ладонью, пригляделся внимательней к серебряным сочленениям украшенья. – Это не браслет, а нарукавье, девичье, не женское. Верно, к нему была пара, да потерялась.
– Так куда его? Оно – старое?
– Старое. Сюда.
Камешки пристроились в другую кучу.
Нелли давно уж приглядывалась, ожидая, когда из неразобранной груды извлекут восточное, видно, колье, в виде двух золотых змей, удерживающих крупный черный камень.
– Неужто золото? – обескураженно спросила Катя, наконец до него дотронувшаяся. – Экой странный цвет!
– О, нет, не золото! – Отец Модест ухватил двумя пальцами одну из змеек у головы, словно она была живой и могла укусить, выпустив из пасти черный камень. – Я встречал подобное у Платона, но вижу впервые. Сие оришалк. Право слово, настоящий оришалк! Сплав золота с медью.
– Сдается мне, что я уж слыхала это слово, батюшка, – Параша наморщила лоб. – Вот только никак не вспомню когда.
– Едва ли ты читывала Платона, Прасковия, – как-то вскользь заметил отец Модест. – Но откладываем вслед за девичьим зарукавьицем, украшение весьма старое.
– А сие что вообще такое? – Нелли еле удержала собственную руку.
– Застежка для верхнего платья, также давней работы. Сия камея никак не подходит, начало столетия нашего…
– Это бабушки Агриппины, она от Пугача нас с Орестом спасала… Дедушка брошь на годовщину свадьбы заказывал резчику в Милане.
– Она тебе рассказывала?
– Нет же, я камею надевала не раз, – пояснила Нелли нетерпеливо: ей казалось, что дело идет слишком уж медленно. – В первый раз я видала, как они молодые были, я и не поняла, что Грушенька и есть бабушка. А второй уж раз я самое себя видела, да брата маленьким…
– Ладно, брошь сия нам не надобна. – Отец Модест отложил камею вслед за рубином.
– Серьги-то какие, красота, – Катя залюбовалась изумрудами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205