— Детвора в школе? — спросил Кэрби. — Значит, нас четверо. Что у нас будет на обед?— Эскабече, — ответила Эстель.Эскабече:Одна курица.Две крупные луковицы.Специи.Зарежьте, ощиплите и разделайте курицу. Тушите в воде в течение часа, добавив по вкусу перец, чеснок и чилли.Приготовьте лепешки и мелко нашинкуйте лук.За четверть часа до готовности добавьте лук к курице.Подайте на стол с перцовым соусом.Откройте четыре бутылки пива «биликин» и поставьте на стол.Отойдите и полюбуйтесь.
— Уф, — сказала Валери. — Прелесть.— Хотите добавки? — спросила Эстель, улыбаясь от уха до уха.— Может, еще пива? — предложил Мэнни. — Кэрби? Валери?— Да, да, — ответили все, и Валери вдруг с удивлением поймала себя на том, что улыбается Кэрби. Тот улыбнулся в ответ и протянул руку за лепешкой.Кэрби. Валери. Они уже обращались друг к другу по имени. С тех пор, как Кэрби привел ее в свою на удивление чистую, скупо обставленную комнатку. Она спросила его:— Где тут ванная, мистер Гэлуэй?И он ответил:— Не люблю, когда меня называют мистером Гэлуэем, разве что полиция. И впредь отказываюсь звать вас мисс Грин.Вот и все. И ничего не поделаешь.Солнышко играло на рыжем пушке на руках Кэрби. Валери продолжала разглядывать его, думая про себя, что у него добрый смех и непринужденная уверенная повадка. Жаль, что такой человек — злодей. Если, конечно, он и правда злодей.Но так ли это? Даже в ярости, размахивая мечом, он не пустил свое оружие в ход, не причинил ей вреда. Злодей (а теперь Валери уже знала, что это такое) наверняка отсек бы ей голову и тут же забыл об этом.Не был Кэрби и обольстителем. Этот обед так разительно отличался от ужина с Инносентом и устрицами, что Валери даже засмеялась. Кэрби хохотал и шутил без всякой задней мысли, никак не стараясь повлиять на нее и навести на какие-то сладострастные размышления.И если она вдруг подумала об этом и покраснела, то, насколько она знакома с психологией, причиной всему ощущение безопасности после пережитых злоключений, перцовый соус и… солнечные блики на рыжих волосках, покрывающих руку Кэрби.Он поднял голову, перехватил ее взгляд и улыбнулся, а Валери вдруг потупилась, уткнувшись в тарелку. Но потом, боясь, что выдала себя, она снова посмотрела на него. Он едва заметно хмурился, думая о чем-то, и тоже изучал свою тарелку.Пора было менять пластинку.— Слушай, Кэрби, ты хотел что-то мне рассказать, — проговорила Валери.— Да, верно. — Его лицо прояснилось. — Верно, Валери, пора тебе узнать, что тут происходило. КАК РАЗБОГАТЕТЬ НА НЕДВИЖИМОСТИ Кэрби рассказал ей всю правду. Ну, почти всю.— Самой большой глупостью была покупка земли у Инносента, — начал он и поведал ей все — о своих денежных делах, о знакомстве с Томми Уотсоном и другими индейцами, о том, как выдумал храм, а индейцы мастерили подделки для продажи дуракам в Штатах.— Они думают, что преступают закон, и поэтому помалкивают, — добавил он.— Значит, я видела твой поддельный храм? — спросила Валери.— Не весь, а только кусочек, и издалека.— Он был очень красивый.— Это в основном заслуга Томми. Но так или иначе, когда я впервые встретил тебя…И он рассказал, как она сорвала его переговоры с Уитмэном Лемьюелом, как индейцы разобрали храм, боясь, что она помчится в Бельмопан и заявит об открытии.Тут Валери не осталась в долгу, поведав Кэрби о Верноне и тощем негре, о своем блуждании в джунглях. Вероятно, она изрядно перетрусила, хотя по рассказу этого не чувствовалось. Да и кто станет выставлять себя трусом?— Во всяком случае, — сказал Кэрби, — ты исчезла, а Инносент числил тебя то в мертвых, то в живых и никак не мог решиться прийти к однозначному выводу. Все шарахался из крайности в крайность. Да еще этот холм. Он чуть не сошел с ума — так ему хотелось узнать, есть там храм или нет.— Кэрби, нам всем этого безумно хотелось.— Так вот, я предложил ему сделку: он выкупает эту чертову землю за ту же цену, которую получил с меня, а я рассказываю ему правду про тебя и про храм.— И он согласился?— Согласился.— Как мило с его стороны. Он очень волновался за меня.— Конечно. Но именно поэтому я не повез тебя туда. Инносент уже знал, что ты жива, когда мы окончательно ударили по рукам. Значит, дело наполовину загублено. А если бы он сопоставил все то, что ты знаешь о храме и Южной Абилене, со всем тем, что он знает о храме и Южной Абилене, он легко вычислил бы, чем я тут занимаюсь. И мое дело провалилось бы с концами. Ему просто не было бы нужды платить мне за рассказ.— Ага, понятно, — сказала Валери. — Так ты не хочешь, чтобы я разговаривала с ним, пока он не получит обратно свою землю, а ты — свои деньги?— Вот именно.Лицо Валери приняло заговорщицкое выражение.— Стало быть, я снова похищена?Кэрби заерзал.— Понимаешь… я думал, ты взглянешь на это с моей точки зрения и согласишься немного повременить. Совсем чуть-чуть. Никто тебя силой не держит…— Хм-м.— Всего день-два, — сказал Кэрби.— Хм-м, — повторила Валери и вдруг зевнула, прикрывая рот ладошкой. — Я сейчас ничего не соображаю, Кэрби. Обед был чудесный, — похвалила она Эстель, — но после него так клонит ко сну…— Вот и хорошо, — сказала Эстель — Я сама уберу, вы не беспокойтесь, сидите себе.Валери взглянула на Кэрби.— У тебя такая прохладная комнатка. Может, я пойду вздремну?— Конечно, я провожу, — ответил Кэрби, не обращая внимания на веселое хихиканье Эстель. ГДЕ МНЕ РАСПИСАТЬСЯ? Субботнее утро, Инносент сидел в своей конторе в Бельмопане. Он вновь был самим собой, снова виртуозно говорил по телефону, снова занимался делами, которые запустил ко всем чертям. И первой его заботой было не вымазаться в грязи Вернона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61