Брызнула узенькая полоска искр, лезвие отбросило. Но Сергей понес его еще раз, на этот раз крепко прижав. Теперь искры бежали потоком, облетая острие и мимолетно высвечивая его.
Он начал осторожно водить мечом вдоль камня, стараясь как можно равномерней распределить заточку. Когда ему показалось, что с одной стороной хватит, он перешел на другую. Искры летели, металл визжал и люди все время поглядывали на небо. Потому что производимый ими фейерверк должен был хорошо виден с высоты. Маленькое оранжевое пятнышко среди окружающей тьмы.
Особенно осторожно он полировал острие. Когда ему показалось что наточил достаточно, сказал:
– Хватит!
Лапников и историк кинули педаль. Оба тяжело дышали, а Леонид даже привалился к ледяной стене позади.
– УФ, – сказал писатель, – а это ведь тяжелее чем я думал. Ну что наточил?
Серега снова поднял меч. Теперь тот выглядел еще более странно. Желтоватый налет в середине клинка еще оставался, но зато края блестели чистым металлом. Казалось они просто светятся во тьме. Светятся прямо как Сивер. Если бы не было так темно, то стало бы видно, как кромку покрывают многочисленные царапины, от неудачной заточки, но в полутьме оружие выглядело больше чем внушительно.
– Воин, – ухмыльнулся Леонид оглядывая Сергея, – не хватает только кольчуги.
– А это мысль. – Заметил Серега и расколол ближнюю к нему витрину, за которой висело что то темное.
Поворошив в разломе мечом, он вытащил на свет, в кавычках, тусклое серое одеяние. Это была старая, древняя кольчуга из мелких колец, что закрывала тело и руки, а шею оставляла открытой. Кольца покрылись налетом и почти не блестели. Кроме того кое-где кольчуга откровенно проржавела. Одеянье глухо звякнуло при движении.
Не замечая ироничных ухмылок Леонида и откровенно скарбезных Лапникова. Сергей натянул кольчугу на себя. Охнул под навалившейся тяжестью, даже на ногах присел. Тому неведомому человеку, что ее носил кольчуга была по колени. Сергею же она была что длинная куртка, то есть до колен не доставала довольно далеко. К счастью в плечах они были примерно одинаковы, так что железная рубаха не ерзала и не сползала. Все же тяжела она была, да к тому же вспомнилось, что пояс надет под кольчугой, и пришлось его снимать и снова застегивать уже над кольчугой. Затем повесил в перевязь меч и чуть не упал.
– Эх, – сказал Сергей, ухмыльнувшись, – коротка кольчужка!
– И тяжела, – добавил Леонид, – килограмм пятнадцать весит.
Серега потопал, звякнул колечками, затем произнес:
– Но зато защищен, от когтей и зубов, хоть и не везде.
– Бежать то хоть сможешь?
– Смогу, – сказал приезжий и вынув меч воинственно им взмахнул.
На этот раз не удержался и выронил тяжелое лезвие, а сам, потеряв равновесие вынужден был опереться об стену. Лапников даже не улыбнулся, а Леонид вынужден был спрятать улыбку в бороду.
Снегопад усилился и все помещение было заполнено твердо падающими снежинками. Странный был снег. Падал так, словно каждый кристаллик летел по собственным невидимым прямым, абсолютно рельсам. Абсолютно прямо, не играя, не подлетая на потоках воздуха. Наверное так падает снег в царстве мертвых. Снег, который поскорее стремиться скрыть все живое своим белым пленяющим покрывалом.
– Двинулись? – спросил Серега понимая меч из глубокого снега.
– Двинулись – откликнулись эхом его спутники и они вдоль стены зашагали к выходу.
Неба уже не было видно, все скрывал совершенно снег, летел сплошной белесой сетью, и казалось вздохнуть нельзя, не поймав пару таких снежинок.
Люди добрались до вестибюля, остановились там на секунду, и Сергей оглянувшись увидел свое отражение в зеркале.
И изумился. С ним случилось то что так редко случается с человеком нашего времени. Он себя не узнал. Из зеркала на него смотрел чужак.
Тип, что грустно пялился на него из зеркала был лет на двадцать старше Сергея. Под глазами у него налились мешки, а лоб прорезали три глубокие морщины. Скулы у чужака были резко очерчены и выступали вперед, нос заострился как у покойника, а глаза ввалились и излучали жуткую тоску. Кроме того, у него обнаружилась уже весьма длинная борода, растрепанная и нечесаная. В какой то момент ему показалось что волосы у него поседели, но это оказался всего лишь нападавший снег.
Человек, являющийся его отражением словно побывал в аду и вернулся обратно. Вернулся совершено непохожим на того Сергея, что приехал на личной машине в эту деревню всего полтора месяца ранее. А похожим он в общем то был на подзаборного бомжа – пропойцу, тем более что основную поверхность лица украшали дикие синяки.
– Лапников? – спросил Сергей не поворачиваясь – я нормально выгляжу?
– А как ты должен выглядеть? – ответил эксжурналист, – как обычно.
Сергей усмехнулся невесело. Затравленное выражение лица никак не гармонировало с боевым убранством. И висящим у пояса мечом, что не казался в полумраке таким уж ржавым.
– "Кто я?" – спросил он про себя у своего же отражения. – «Старый клоун напяливший ржавую кольчугу? Это же сумасшедший дом!»
– Это сумасшедший дом на троих, – сказал он своим спутникам, – и мы в нем единственные психи. Вам незнакома теория которая предполагает весь внешний мир, порождением сознания одного единственного человека. Так вот, этот человек неизлечимо свихнулся. И у него паранойя и шизофрения вместе взятые. А еще у него боязнь потерять личность! Пошли что ли?
– Пойдем, – кивнул Лапников и толкнув входную дверь, осторожно выглянул наружу. – Его нет.
И они вышли наружу. В холодную мертвую тьму в которой падает снег.

14.

По наставлению Лапникова двинулись сразу прочь от реки, в сторону леса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117