Но сейчас я такой потребности не испытываю. Я вообще жить хочу, а не на монстров пялиться. И неизвестно еще, когда я теперь смогу спать нормально. Предлагаю выбираться.
– Всегда за. -Поддержал Сергей – Я уже давно об этом думаю. Честно говоря с момента въезда в село. Попытаться заменить аккумулятор в машине и уехать отсюда. Чтобы не гуляли вдоль стены всякие эти,…големы.
– Любопытная кстати фигура, – вновь заговорил Лапников пристально глядя на шлем, – я бы сказал, что он является не простым порожденьем этого места, колоритная личность, пожалуй когда-то он был человеком и жил здесь.
– Эк, куда нас занесло, – сказал Сергей, – кем же мог быть такой монстр, с хвостами вместо рук.
– Если верить, всем этим побасенкам о призраках, змеиные руки он обрел в новом воплощении. Вы заметили как он был странно одет.
– Нет, я тогда мало что замечал, довели.
– Так вот, он был одет в тяжелые медвежьи шкуры, грубые такие штаны и рубашка, да еще и беличья грязная накидка сверху. На груди висел амулет, толи корешок какой, толи животное мелкое высушенное, а на ногах, мягкие торбаса из змеиной кожи!
– Из змеиной? – Спросил Сергей заинтересованно.
– Да, на чулки похожие, чешуйчатые. И теперь посмотрите еще. Ко всей это меховой примитивной одежке, на голове красуется тевтонский металлический шлем, похожий на ведро. К слову сказать Лемехи железа не знали, топоры да секиры были каменные. Так как же стальной шлем попал на башку к голему?
– А вообще он почти материален. – Тихо произнес Сергей. – Ведь я как то умудрился сбить шлем у него с головы.
– А где вы рубили? – Спросил журналист.
– Вообще по шее, – признался приезжий, – и в какой то момент мне показалось, что вместе со шлемом отлетела и голова.
– Любопытно, били то голема топором, а топор из железа, неужели и правда железо для них страшно?
– Так пули тоже вроде не деревянные, – вставил Щербинский, – а садили их в него много.
– Пули свинцовые, – терпеливо пояснил Лапников, поднимая с пола шлем и ставя его на стол, взгляды сидевших вокруг, сразу скрестились на нем, многие выглядели испуганными, – по старым поверьям именно железо может причинить вред нечисти, правда не всей.
– Надо полагать лучше железа только серебро, оно залечивает раны. Осветляет все вокруг, и только им можно убить волка оборотня, и отпугнуть вампира. Серебро и огонь. – Заметил Серега щупая шлем, тот был шероховатый, и чем-то неуловимо неприятный. – Мне вот только одно интересно, каким же образом наш голем, без сомнения нечисть ночная, носит вот этот явно железный шлем?
– Ну голем, вероятно как раз из тех тварей, что железо терпит, ведь он был ранее человеком, по крайней мере частично терпит. Может и шлем покорно носит, но вряд ли просто так мучается, скорее всего этот шлем хоть и железный, да оскверненный, так что его сила теперь направлена в другую сторону. Не хочу предполагать, но скорее всего его бывший владелец был замешан в чем-то нехорошем, а затем прямо в этом шлеме и убит.
Серега поежился, яркий день вокруг словно посерел, съежился, подуло из окна ледяным ветерком, даже солнце теперь казалось глупым нарисованными на небе блином, не светило и не грело. Ночь приближалась.
– Странный у нас разговор, – сказал приезжий нахмурившись, – сидим тут и совершенно спокойно, говорим о големах, волках, нежити какой то, о проклятиях говорим, о железе священном.
– Это реальность. – Веско сказал Лапников, спуская шлем под стол, чтобы не мозолил глаза. – Это реальность и иногда я удивляюсь. Как до сих пор нахожусь в трезвом рассудке.
– Я представляю себе, что я в сказке, так как то легче, можно рассуждать, о убойной силе серебра.
– А я например очень люблю читать фэнтези. – сказал Лапников.
– И я тоже. Мечи против колдовства! – улыбнулся горожанин.
– Топоры… – хмуро произнес слушавший ранее Щербинский и Серега сразу понуро замолк.
– Только наше с вами фэнтези пожестче, помрачнее, здесь мы имеем в противниках некую древнюю силу, которая берет у людей не сколько тело, сколько душу.
– Душу, если она есть пожалуй подставлять не стоит. – Сказал Серега в раздумье. – Тем более я хочу как модно скорее выбраться отсюда и все забыть.
– Забыть не удастся, по психиаторам еще забегаешься.
– Что психиаторы по сравнению с этим – ухмыльнулся невесело Серега – я и не знал раньше, что это за ощущение, когда тебя вот-вот пришибут, постоянный страх за жизнь, и неуверенность в завтрашнем дне, да что день, ночи я уже боюсь! Ночи!
– Страшно. – Нервно повозил шлемом по полу журналист. – Все страшно. Мы должны сейчас идти к синему дому, и попытаться починит Сергеев автомобиль, кажется его не слишком изуродовали. А после этого выехать из деревни. Щербинский, вы с нами?
– Не хочется вам это говорить. – Сказал Щербинский глядя в сторону, но нам вряд ли удастся покинуть деревню, не выехать, и даже не выйти.
– Это почему же?
– Да все по тому же. Кордон. Через него даже на грузовике не прорвались. Тридцать человек с ружьями взять не смогли. А вы вдвоем, ну втроем даже, если я соглашусь, попытаетесь пройти?
– Ну ведь в деревне все так быстро меняется. Это было неделю назад, возможно, теперь кордон ослаб, или его нет.
– Да как же его может не быть?
– Ну вот мы с Лапниковым как-то же прошли? – Сказал Сергей, глядя на Щербинского. – А еще по дороге я встретил какого то старика, который тоже шел из деревни. Ведь он как-то вышел.
– Старика говоришь? – Насторожился Щербинский. – Какого еще старика?
– Старик и старик, древний просто, с бородой такой белой, он еще змею убил на дороге, Василием обозвал и убил.
– Вот как? Страненнько…
– Все здесь странненько и непонятненько, – сказал Серега – мы все таки попробуем пройти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117