!
- Ах не значит... А не хочешь с завтрашнего дня начать жить на свою зарплату? Я ведь могу тебя лишить. Я могу тебя лишить всего, чтобы ты узнала, что это для тебя значит! Ты хочешь это узнать, Лилия?! Я клянусь, я устрою это для тебя...
Я...
- Скотина! - закричала она, - сволочь, подлец!
- Не падай ниже, чем уже есть! - орал я, - хотя тебе некуда падать! Ты убога, Лилия! И жизнь твоя пуста и бессмысленна! Жалкое создание!!!
Вот это было лишним. Она упала на табурет и залилась слезами, беспомощно и по детски всхлипывая. Я смотрел на нее и хотел хоть немного почувствовать себя виноватым. Но чувство вины так и не пришло - было лишь раздражение от ее рыданий, которые звучали так жалко да какое то темное удовлетворение оттого, что я ее все же пробил. Надо признать, что эти сжатые губы и уход от ответа бесили гораздо больше любых рыданий. Не люблю, когда от меня что-то скрывают!
В конце концов, я подсел к ней и, сделав над собой усилие, обнял Лилию за плечи - ну, не всем же рождаться гениями? Вокруг полным полно простых людей и не их вина, что на небесной раздаче им вывесили судьбу, похожую на детский алюминиевый обруч - и без всякой надежды вырваться из этого заколдованного круга.
Далеко не всем дано летать - и жестоко лишний раз указывать им на это.
Я шептал ей в ухо какую то успокоительную чушь, которую выдумывал прямо на ходу. Говорил о гармонии и красоте, о высоких чувствах и жертвенности.
- Ну посмотри в окно, Лиля, там кипит жизнь, ну посмотри же какая красота!
- Я не вижу красоты... - прошептала Лилия, и я понял, что она говорит чистую правду.
Мне жаль тех, кто лишен чувства эстетики - этих людей так много, что отсутствие восприятия вполне можно назвать нормой. Но все равно, когда я нахожусь рядом с ними, то они всегда кажутся мне увечными и я содрогаюсь при мысли, что мог бы родиться одним из них. К счастью судьба предоставила мне иной шанс - жаль, что я им так и не воспользовался.
Волевым усилием скандал был успешно забыт - и он оказался последним в нашей совместной с Лилией жизни. Лилия готовила-стирала-убирала и делала вид, что ничего не произошло. Я же тоже старался не вспоминать, но... так и не смог преодолеть какой то брезгливости по отношению к своей жене. После того разговора она окончательно пала в моих глазах и я уже ничего не мог с этим поделать.
Мрачное разочарование, единожды поселившись в моей душе, заставляло видеть окружающее в искаженной перспективе. Я сто раз говорил себе, что Лилия, хоть и не ровня мне, но все равно очень достойная женщина. Увы, я не верил сам себе - на мой взгляд она действительно была ограниченным жалким созданием - обычная, такая же как все, как все ее знакомые, как вся эта толпа - со своей пустой, бессмысленной, суетной жизнью! И разочарование вызвало злость.
Я ничего не мог с собой поделать и все больше понимал, что не могу жить вместе с женщиной, которая живет с закрытыми глазами. Это не для меня. Я достоин лучшего! Лучшего! Она была как камень, который тянет меня на дно. Как пудовая гиря, что не дает взлететь... Хотя никогда я еще не любил так страстно и истово, как в те дни.
Не знаю, простила ли меня Лилия... да мне наплевать, в общем то. Так получилось, что теперь я все время пытался уязвить ее - это получалось непроизвольно, как-то само собой. Я приходил к ней на кухню и заводил заумные разговоры, пестрящие научными терминами. Она их не понимала, а когда переспрашивала, ответ следовал в тоне: "Естественно, ты такое не знаешь...
откуда ж тебе!", а когда просила объяснить: "для объяснения нужно иметь хоть какую то теоретическую базу, которой у тебя, естественно, нет".
Я завел привычку упоминать в разговорах с ней названия книг представляя их для сравнения: "Ну, если бы ты читала Кобо Абе, то, несомненно бы, оценила...
впрочем, ты же не читала..." Я понимаю, что это не очень хорошо мелкие пакости не красят человека, но к тому времени я уже пришел к выводу, что у меня не такой уж золотой характер. Возможно, он и был золотым, но длительное общение с Лилией его испортило. Это ведь всегда так - посредственности стремятся уравнять гениев с собой, запачкать их грязью, если хотите. Просто они завидуют, все завидуют, и если не могут подняться на тот же уровень, стараются опустить тебя до своего.
Вот так я в течение полугода методично доказывал своей жене Лилии ее ничтожность и незначительность. И чем дольше я это делал, тем больше верил в свои слова - больше того, после очередной демонстрации презрения мне всегда становилось лучше, как тогда, когда я смотрел на диких жителей глубинки, ковыряющихся в навозе, рождающихся и умирающих среди навоза и копошащихся там всю свою сознательную жизнь.
Мне легчало, мир вновь обретал равновесие и посреди этого становления я не замечал, как на моей полной умных и правильных мыслей голове прорастали рога.
Да друзья, вот это самая печальная часть моей истории. Моя жена Лилия изменила мне с моим же старым приятелем - тем самым, что устраивал когда-то вечеринку.
Он, оказывается, работал вместе с Лилией в их задрипанном институте и теплые отношения не замедлили возникнуть.
Вот так вот, этот удар я пропустил. Даже не удар, нокаут, поставивший меня на колени. Ругая Лильку самыми грязными словами, все же надо отдать ей должное - она сумела отомстить мне наиболее жестоким и циничным способом. Пожалуй, однимединственным по настоящему жестоким, имевшемся в ее распоряжении. Меня отвергли, меня смешали с грязью, низринули с высот на грешную землю.
До сих пор не знаю, что она нашла в этом плебее. Да, я знал его, достаточно долго знал, чтобы составить свое мнение - этот тип был ничем не примечательным человеком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51