Кобольд пал на колени, да так истово, словно занимался этим двадцать лет кряду. Лицо его снова побелело, челюсть отвисла. Драгдиллер дорожил своей жизнью, ох как дорожил! -Ребята! - проникновенно сказал он, и у Николая мелькнула безумная мысль, что толкач сейчас добавит "Давайте жить дружно", но тот ограничился другой банальностью - Ребята, не губите! -Вот ведь! - молвил Васютко, глядя на просветленное раскаянием лицо коленопреклоненного - не зря его Кобольдом прозвали! Как есть кобольд - мелкий, мерзкий, подленький. Грохнем его, а Стрый? Лицо драгдиллера выразило почти высшую степень раскаяния, которая сделала бы честь драматическому актеру Большого Театра. Именно с таким лицом выходят из тюрьмы закоренелые маньяки, на которых висит три десятка убиенных душ. Выходят, чтобы продолжить прерванную свою кровавую жатву. Николай глядел на коленопреклоненного Кобольда с омерзением, и брезгливостью. Начал оттягивать затвор пистолета, но, передумав, сказал Стрыю: -Патрона жалко на тварь. Ты его ножичком ковырни... Хороший ножичек. При мысли о том, что его сейчас пырнут хорошим ножичком (что абсолютно ничем не лучше чем удар ножичком плохим) толкач стал выглядеть так, словно вотвот свалится в обморок. Так подумал и Стрый, который расслабленно пошел к нему, и Пиночет засунувший нежданное оружие за пояс джинсов, на западный манер. Не учли они того, что такие как Кобольд в обморок грохнуться в принципе не способны. Они лучше другого туда загонят, а то и вовсе со света сживут. Как и их мифологические прообразы - прямоходящие шакалы. Вот только что он стоял в молитвенной позе, ожидая и неистово прося пощады. А вот он уже вскочил и как безумный несется к окну, и мягкие его домашние тапки пятнает чужая кровь. -ДЕРЖИ!!! - заорал Пиночет. Стрый кинулся следом на ходу выдирая из кармана ПМ, но Кобольд уже достиг своего. Не останавливаясь он кинулся головой вперед в оставшееся стекло, прикрывшись для надежности руками, рассудив наверное, что если он убьется там внизу, то это будет куда менее позорным, чем если его прирежут два озлобленных бывших клиента. С тонким поросячьим визгом он пробил непрочную преграду и полетел вниз. Стрый все еще бежал к окну. Как только Малахов достиг подоконника, снизу донесся треск сучьев и глухой удар. Визг прекратился. Николай тоже подскочил к разбитому окну, и мощный порыв ветра дунул ему в лицо, подхватил злополучный синий пакет и понес его прочь, трепал одежду мертвецов. Кобольд выжил. Изломанные растрепанные ветви ближнего дерева отмечали его путь. Часть из них лежала внизу на газоне, вместе с виновником разрушений. На глазах напарников беспомощно барахтающийся на месте драгдиллер, шатаясь, поднялся и, причитая в голос, поковылял прочь. Одна нога его волочилась следом и он не сколько шел, сколько прыгал. Правую руку он бережно придерживал левой. Но как быстро он скрылся из виду! Словно и вправду у него были предки из жестокого звериного народца, нежити, что, как известно, нечеловечески вынослива. -Ушел... - сказал Стрый, - наверное стрелять надо было... -Ладно, все одно он свое получит. Шлепнут его - не мы, так сектанты или сам Босх. А выживет все одно спасения нет - скоро Исход. -Исход... - повторил Стрый - он как волна. Вот ты был, а вот покинул город. -Надейся Стрый, - произнес Николай - Плащевик сказал... что избранные спасутся. Ищи в этом хорошие стороны - смотри, какие теперь у нас пистолеты. Стрый благодарно кивнул. Он с Пиночетом, и он всей душой за Плащевика. Вот только почему в последнее так хочется бросить все и бежать, бежать, бежать?
5.
Никите Трифонову снились сны. Не то, чтобы это было очень странным, пусть даже их содержание зачастую было пугающим. Нам часто снятся кошмары, возросшие и набравшие силу из обыденных и зачастую даже совсем не страшных ситуаций. Хотя как раз на почве обыденности и растут наилучшие из ночных страхов. Томится и терзается та эмоционально-иррациональная часть внутри нас, о которой мы не знаем, но подспудно догадываемся и потому стремимся задавить и уничтожить любой ценой, ибо она угрожает другой половине - цивилизованной, интеллектуальной, выпестованной долгими годами учебы, а после работы. Эта человеческая часть человека, если можно так выразиться. Ее оружие логика и отточенный в обращении с ней мозг. Она сильна, эта половина, она побуждает своих хозяев двигать прогресс и постигать мир вокруг. Но в логике же ее слабость, потому, что зачастую, встретив что-то заведомо нелогичное, нечто, выпадающее за построенные этой цивилизованной личностью рамки, она попросту не выдерживает, перегорает, как сложный и логичный компьютер которого вместо мягкого и вкусного питания в двести двадцать вольт вдруг посадили на кислотную диету из трехсот восьмидесяти. Море дыма и электрическая агония кремниевых нейронов. Так и человеком, пусть не столь эффектно. Личность иррациональная при этом выживает и, с молодецким гиком берет в руки вожжи управления телом. А общество берет это самое тело, увлеченно повествующее о занимательной жизни эльфов и демонов, да и упрятывает его в соотвествующее заведение, где больной, без сомнения находит единомышленников. Их боятся, их ненавидят, и не оттого ли, что нормальные люди подсознательно чувствуют долю правды в утверждениях безумца. И... боятся! Страшатся взглянуть на мир другими глазами. Серая пелена будней - спасение. Но только не ночью. Так у Мартикова - у которого произошел раскол двух изначально обретающихся в нем половин. А потом одна из них, волей людей из "сааба" оказалась вовсе изгнана и серым бесплотным волком отправилась странствовать по свету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200