Трос натягивается недостаточно быстро.
— Теперь они захотят отомстить, — сказал я. — Разве вы не понимаете? Мы здесь меньше дня, а вы уже развязали вендетту. — Мой голос звучал все выше.
— Нет, — возразил Мавро с улыбкой, достал из кармана сигару и закурил. Корабельные правила запрещали курение, но Мавро плевать было на правила. — Не мы начали. Они — когда затронули нашу честь.
— К дьяволу честь! Разве вы не понимаете? Нельзя так жить!
Мавро удивленно скривил рот. Казалось, возбуждение его нарастало. Руки задрожали, он оглядывался в поисках места, куда бы положить сигару, как будто собирался драться со мной.
— К дьяволу честь? — переспросил он. Перфекто и Абрайра переглянулись и пожали плечами.
Завала, казалось, плохо соображал, что происходит.
— А, понимаю. Шутка! — сказал он и попробовал засмеяться, глядя, не улыбнусь ли и я.
— Я говорю серьезно, — повторил я. — К дьяволу честь! Что с того, что они шутят и дают нам прозвища? Если вы будете продолжать настраивать против себя всех на корабле, кто-нибудь уже на Пекаре сунет вам кинжал в бок. Как вам понравится идти в сражение без поддержки? Даже если вы их ненавидите и считаете своими врагами, нужно обращаться с ними хорошо. Мне кажется… Мне кажется, что именно способность сочувствовать врагу и делает человека человеком.
Мавро странно посмотрел на меня, потом улыбнулся.
— А я-то все это время думал, что нас отличают от животных только противопоставленные большие пальцы и способность к общению. — Все рассмеялись. Мавро выгнул брови, изображая напряженную работу ума:
— Но, конечно… я понимаю, что ты имеешь в виду! Проявлять сочувствие к врагам… Вот ты, например, ввел Хустанифаду обезболивающее, прежде чем перерезать ему горло!
Все снова засмеялись, и Завала удивленно спросил:
— Он так сделал? На самом деле?
Какая-то часть меня кричала: «Да! Да!», и я понял, что его слова справедливы. Ужасное чувство вины охватило меня. Неужели я действительно анестезировал Эйриша перед убийством в порыве сочувствия? Мне казалось, я сделал это автоматически. Мысли мои смешались, я потерял ориентацию, и снова мне пришло в голову, что я больше не знаю себя. Я тяжело задышал, закашлялся. Подступала истерика. Я хотел было объяснить им, как все произошло. Рассказать, что где-то, каким-то образом я утратил рассудок. Сошел с ума и потому не отвечаю за свои поступки. Я закрыл лицо руками.
Все стихли, а Перфекто встал и обнял меня своей огромной рукой.
— Прости, дон Анжело, — сказал он. — Мы не хотели тебя обидеть. — Он повернулся к остальным. — Верно?
— Конечно, — согласился Мавро, словно сама мысль о том, чтобы обидеть меня, была совершенно абсурдна. — Я просто пошутил. Мне очень жаль.
— Мне кажется, дон Анжело говорил правильно, — продолжал Перфекто. — Мы должны заводить друзей, а не врагов. Строить, а не разрушать. Ведь ты это имел в виду? — По тону его голоса ясно было, что он не понял моих слов. Ему хотелось доставить мне удовольствие, и мгновенное ощущение победы, которое я испытал, посчитав, что убедил его, тут же исчезло: Перфекто согласился со мной только из-за своей генетической программы. У него нет выбора.
— Si, — сказал я, вытирая глаза.
Мавро выпустил облако сигарного дыма. Взгляд его был задумчив.
— Может, ты и прав… Ты, конечно, привел разумный довод. Иметь полный корабль союзников — в этом есть масса преимуществ. Я не взвесил политические последствия своих действий. Преданность остальных на корабле была бы очень полезна… и для выживания, и для продвижения по службе…
Я подумал, не старается ли он развеселить меня, но, глядя на него, я почти видел, как поворачиваются колесики его мыслительного механизма: он решал, как обеспечить преданность других на корабле. Я был уверен: он представляет себе разветвленную сеть друзей, каждый из них готов умереть по его капризу, пожертвовать своей жизнью, чтобы спасти его. Он, очевидно, стремится к власти, но не имеет средств для ее завоевания. Из-за своего малого роста он не может соперничать с химерами. На корабле он никогда не станет сильным человеком, которым все восхищаются.
— Ты прав, — повторил Мавро. — Имеет смысл. Мне нравится твоя мысль.
— Неужели ты серьезно? — спросила Абрайра. — Чего мы этим добьемся?
— Приобретем друзей, — ответил Мавро.
— Мир, — сказал я. — Если все будут так жить, у нас наступит мир.
Абрайра недоверчиво покачала головой.
— Не сработает. Во всяком случае, с нами, химерами. Это идеалистический вздор. Люди уважают сильных и смелых, а не мягкотелых приспособленцев. К тому же у нас уже есть вендетта — с этим подонком Люсио. Мы не можем остановить ее! Он не примет никаких извинений!
— Почему? — спросил я.
Абрайра не ответила. А Перфекто сказал:
— Она. права.
— Почему? — повторил я.
Перфекто склонил голову набок и пожал плечами.
— Не могу объяснить. Это на уровне эмоций. Просто я знаю, что Люсио теперь не остановится. Он моложе меня, моложе даже Абрайры, и поэтому инженеры сделали его еще менее похожим на человека. Он химера. Мы напали на него. И гнев его может быть смыт только кровью. Он начнет Поиск.
— Поиск? — Я никогда не слышал такого термина.
— Si. Он не удовлетворится, просто убив нас. Он захочет изуродовать наши тела. Человек, начавший Поиск, ищет нечто большее, нежели обыкновенную месть.
Мавро затянулся.
— Правда? Интересно… — протянул он. —
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171