Пусть будет Габриэль. И вот человек
спросил ангела: если Аллах милостив Ц отчего он допускает зло? Где справ
едливость? И ответил ангел: «Пойдем со мной. Я покажу тебе справедливость
».
Керим надолго замолк, вспоминая, что дальше. Он никогда не интересовался
сказками и не понимал, зачем их рассказывают. Ведь проще же объяснить обы
чными словами. Или же нет?.. Захочешь обмануть, сказки тоже ни к чему. Они сли
шком простодушны.
Он закрыл глаза. Лицо суфия-рассказчика всплыло перед ним, как наяву. Каза
лось, его собственный писклявый голос налился силой. В нем зазвучало убе
ждение.
Ц И вот отправились они в путь. Один из перходов оказался особенно тяжел
. Путники попросились на ночлег в богатый дом, но хозяин прогнал их. И Габр
иэль перед тем, как уйти, открыл ему клад Ц огромное золотое блюдо. Вслед
за тем они постучались к бедняку. Бедняк приютил их, накормил и роскошно о
бустроил. А утром Габриэль отнял жизнь у его коровы.
И спросил искатель мудрости: «Отчего ты поступил так? Где справедливость
в деяниях твоих?» И Габриэль отвечал: «Добро и зло сокрыты от твоих глаз. Б
людо это погубит богача Ц придут разбойники и зарежут неправедного. А к
орова умерла оттого, что пришло время умереть жене бедняка. И я попросил а
нгела смерти, чтобы тот забрал вместо нее корову».
И возрадовался искатель. И возблагодарил он Аллаха всемогущего…
Молчание гебра начинало раздражать. Керим замолк, поперхнувшись на полу
слове.
Ц Ну… что?.. Ц наконец спросил он.
Ц В смысле?
Ц Это… история. О различении… так сказать…
Рошан вздохнул.
Ц Скажи, Ц спросил он, Ц а что произошло с человеком, который рассказал
тебе эту притчу?
Ц Я щедро наградил его. Накормил, приютил в своем доме.
Ц Ну хоть чего-то он добился. Керим… никогда не рассказывай историй с чу
жого голоса. Суфии вплетают в них шум базара, бескрайнюю синь неба и вонь т
олпы. Что толку повторять басни, когда они мертвы без рассказчика? Смерть
богача не связана с блюдом. Богач был просто богат. И нечист душой. Смерть
коровы и смерть женщины также не связаны Ц просто никто не живет вечно. К
аким бы ни был бедняк хорошим и богобоязненным, ему не отменить этого зак
она.
Евнух лежал, вслушиваясь в угасающее эхо слов. Ныли ободранные колени. От
тюремной вони мутилось в голове. Всё оказалось бессмысленно… Поборник с
вета останется гнить в яме Ц ради каких-то своих призрачных идеалов.
А утром его убьют.
Аллах всемогущий! Ну понятно, он, Керим… Человек подлый, своекорыстный. Но
Рошан-то, Рошан! Ведь сотни людей погибнут из-за его упрямства! Как же так?
Где справедливость?!
Рванув ворот, чтобы легче было дышать, евнух вскочил на ноги. Побрел к выхо
ду, покачиваясь, словно безумный. Мелькнуло плоское, лишенное выражения
лицо стражника. Подслушивал, слуга шайтана…
Ну и пусть. Всё, всё потеряло смысл.
Внезапная мысль осенила казначея. Он бросился назад, крикнул:
Ц Эй, Рошан! Так что же нам делать-то?!
Ц А вот с этого и надо было начинать. Выпусти меня, Керим.
Ц Выпустить?
Ц Ну да. Ты что, глухой?
Ц А потом что?
Ц А потом начнется самое интересное. Я прокрадусь в лагерь Балака. Приде
тся вспомнить кое-какие ассасинские штучки, хоть видит Ормазд, как я их не
навижу. Керим, скажи, ты можешь достать одеяние муллы?
Ц Му…муллы?
Ц Да. Потребуется небольшой маскарад.
Потрясенный казначей не нашелся, что ответить.

БАЛАК И ЗНАТОКИ ШАРИАТА

То ли весна закружила, завертела эмира, то ли шайтан подстелил свой облез
лый хвост, но вот нужна Балаку эта перепуганная тощенькая девица Ц и всё
тут! Хоть сто мудрецов собери, сто знатоков Корана и сунны Ц а не переубед
ят упрямца, нет.
Ц Пленного Хасана ко мне! И пусть этот пес пошевеливается. Иначе, клянусь
тем, у кого высота и совершенство, не поздоровится ему!
Марьям сжалась. Вот оно. Всё по слову старой ведьмы и случилось. Ведут курд
ы связанного, исцарапанного Хасана Ц а на плечах у того алый праздничны
й халат.
Свадебное одеяние.
Ц Эй, Майах! Ц крикнул эмир. Ц Сердце радуется, глядя на праздник этого
несчастного. Будешь ли свидетелем на его свадьбе?
Ц С радостью и удовольствием, повелитель!
Вторым свидетелем стал лекарь Зейд. Балак выступал опекуном Марьям, всю
церемонию провели тут же, у костра, среди цветущих вишен.
Старухи вывели девушку. Вряд ли Хасан смог бы узнать свою невесту. Ее заку
тали в черную шелковую абайю, кроме обязательного платка-хиджаба, Балак
приказал девушке спрятать лицо под тонкой тканью. С замиранием сердца вы
шла Марьям к своему жениху.
Ц Эй, Хасан, Ц поприветствовал Балак пленника, Ц смотри: мы нашли тебе ж
енушку. Что не радостен ты? Или, Ц нахмурил он брови, Ц отказываешься от б
лагодеяния?
Ц Мне всё равно… Ц голос манбиджца звучал устало. Ц Делай со мной что х
очешь, Балак, и проклятье тебе.
Эмир снял с пояса саблю и, не вынимая из ножен, ударил ею Хасана по лицу. Пле
нник сжался, закрывая лицо ладонями. Пальцы намокли черным.
Ц Ты ведь знал, что злишь меня, сын паука и ослицы. Эй, мулла, приступай!
Ц Где мулла? Ц засуетился Зейд. Ц Ведите его!
Тьма расступилась, и к костру вышла долговязая фигура. Марьям вскрикнула
и зажала рот руками. Мулла был не просто высок Ц громаден. Казалось, он хр
омал на обе ноги, а чтобы не упасть, опирался на посох. Взгляды девушки и св
ященнослужителя встретились, и Ц о чудо! Ц мулла подмигнул.
Ц Брак, Ц начал он, Ц дело богоугодное. Ибо Пророк (да благословит его А
ллах и да приветствует, так сказал: «Я среди вас самый праведный и богобоя
зненный, но я пощусь и прекращаю пост, я молюсь и сплю, и я женюсь на женщина
х, и тот, кто отвернется от моей Сунны, не со мной».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107