Дейсейн пристально посмотрел на доктора. Схема рационального объяснения несчастных случаев, выстроенных Паже, напоминала Дейсейну форму дерева, дерева из его сна. Из темных глубин к сверкающему ослепительно, как солнце, сознанию тянулся мощный ствол. Корни скрывались во мраке. От ствола отходили ветви с уже довольно заметными листьями и фруктами. Оно возникло и не собиралось исчезать, несмотря на свою фальшивость.
И его невозможно было срубить, понял вдруг Дейсейн. Слишком уж эта штука была нематериальной. И слишком много было подобных деревьев в этом лесу, который назывался Сантарога. «Это дерево, видишь? Неужели оно не выглядит так, как остальные?»
– Мне кажется, – начал Паже, – что, когда вам предоставится время поразмышлять над этим, вы осознаете истину…
– О, несомненно, – перебил его Дейсейн.
– Я… э-э… я скажу, чтобы вам прислали немного свежего сыра, – сказал Паже. – Из особого хранилища.
– Да, конечно.
– Я все прекрасно понимаю, – начал Паже. – Вы думаете, что сейчас вы ведете себя, хотя и цинично, но очень мудро. Но со временем вы исправитесь.
С этими словами он вышел из комнаты.
Дейсейн продолжал смотреть на запертую дверь в течение нескольких минут после ухода Паже. Доктор не мог понять его и никогда не окажется в состоянии понять, как и любой сантарожанец. Даже Дженни, несмотря на ее исключительную восприимчивость, усиленную ее любовью. Слишком уж просты были объяснения Пахе, чтобы их принять. В нем заключена точка зрения официальных властей.
«Мне обязательно нужно выбраться из этой сумасшедшей долины», – решил Дейсейн.
Он выскользнул из постели как раз тогда, когда дверь открылась и в комнату вошла юная круглолицая и без чепчика студентка-практикантка с подносом.
– О, вы встали с постели! – воскликнула она удивленно. – Это хорошо.
Она взяла с тумбочки старый поднос, поставила на его место новый. Потом она положила старый на стул.
– Пока вы встали, я поправлю вашу постель, – сказала она.
Дейсейн стоял, опершись о спинку кровати, пока сестра возилась с постелью. Вскоре она ушла, забрав с собой старый поднос.
Дейсейн посмотрел на то, что она принесла: золотистый клинышек сыра, сухое печенье, стакан и бутылка пива Джасперса.
В приливе внезапно вспыхнувшего гнева Дейсейн швырнул сыр в стену. Потом он простоял некоторое время, уставившись на пятно в стене, пока не почувствовал успокаивающий вкус во рту и осознал, что он слизывает крошки с пальцев.
Дейсейн пристально посмотрел на свою руку, словно она принадлежала какому-то другому человеку. Он сознательно заставил себя не нагибаться и не поднимать сыр с пола, а повернулся к пиву. За бутылкой находилась открывалка. Дейсейн налил пива в стакан и выпил его быстрыми глотками. Только когда в стакане не осталось пива, он почувствовал резкий аромат Джасперса в оставшихся каплях пива.
Пытаясь побороть легкую дрожь, Дейсейн поставил стакан на тумбочку, забрался в постель, словно в поисках убежища.
Его тело требовало Джасперса. «Это не люди поедают Джасперс, – подумал Дейсейн, – а Джасперс пожирает их». Он ощутил эффект расширения сознания, услышал громогласный шум толпы, неприятно действовавший на психику. Время потеряло свой обычный ход, сжалось, готовое разорваться в любой миг.
Дейсейн услышал чьи-то торопливые шаги. Щелкнул выключатель, и его комната погрузилась в темноту. Дверь захлопнулась.
Дейсейн открыл глаза и посмотрел в окно, за которым сияли звезды. В их свете он различил свежий клинышек сыра на тумбочке. Остатки сыра со стены и пола убрали. Он вспомнил голос Дженни – тихий, музыкальный, журчащий, словно темная вода над камнями, слегка дрожащий.

Неужели где-то здесь, в темноте, находится Дженни?
Он не знал точного ответа.
Дейсейн пошарил рукой у изголовья кровати и, найдя кнопку вызова, нажал.
Из громкоговорителя послышался чей-то голос:

– Вам нужна медсестра?
– А который час? – спросил Дейсейн.
– Двадцать четыре минуты четвертого. Вы хотите снотворного?
– Нет… спасибо.
Дейсейн сел, опустил ноги на пол и уставился на сыр.
– Вы только хотели узнать время?
– Сколько весит целая головка сыра Джасперса? – спросил Дейсейн.
– Весит? – После паузы последовал ответ: – Они бывают разные. Самая маленькая весит примерно тридцать фунтов. А что?
– Принесите мне целую, – попросил он.
– Целую… Разве у вас нет сейчас немного сыра?
– Мне это нужно для лабораторного исследования, – пояснил Дейсейн и подумал: «Ну вот! Теперь посмотрим, насколько правдив со мной был Паже».
– Вам сыр понадобится утром, когда вы проснетесь?
– Нет, прямо сейчас. И принесите мне халат и тапочки, пожалуйста.
– А не лучше ли доктора подождать. Если…
– Если считаете необходимым, свяжитесь с Паже, – перебил ее Дейсейн. – Мне сыр нужен немедленно.
– Ну, хорошо. – В женском голосе Дейсейн услышал неодобрение.
Он стал ждать, сидя на краю кровати и глядя за окно в темноту. Непроизвольно он отломил кусочек сыра, лежавшего на тумбочке, прожевал его и проглотил.
Вскоре из открывшейся двери в комнату проник клинышек света, и вошла высокая седовласая медсестра. Она включила свет. В руках у нее была огромная круглая упаковка золотистого сыра, все еще сверкавшего восковой печатью.
– Вот тридцать шесть фунтов первоклассного сыра Джасперса, – произнесла женщина. – Куда мне положить его? – В ее голосе слышались недовольство и протест.
– Поищите место на одной из лабораторных полок, – ответил Дейсейн. – А где халат и тапочки?
– Если вы будете терпеливы, то я отдам их вам, – ответила женщина. Она протиснулась в дверь лаборатории и через несколько секунд вернулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92