А тюремщики, матерясь на всю округу так, что звери, наверное, попрятались п
о норам, опасаясь гнева людей, побрели назад к добротным домам, закончив п
оиски. Искать им было больше некого. Более того, встала транспортная проб
лема. Но и она была мелочью по сравнению с гневом шефа, который обрушится н
а их головы, когда Колобов узнает о случившемся.
Но последняя фраза, прозвучавшая на всю округу, заставила меня насторожи
ться:
Ц Это все эта журналистка! Ц оповестил окрестности о своем последнем в
ыводе Витька. Ц Если б не она, жили бы спокойно.
Ц Слушай, а ты-то тут при чем? Ц не поняла Татьяна. Ц То один тебя обвиняе
т, то другой.
Ц Ну надо же на кого-то переложить свою вину, Ц заметила я. Ц Тем более К
остолом тоже считает меня во всем виноватой. Ладно, ждем полчаса и идем сп
асать девушку. Надеюсь, подмога к Вите не приедет среди ночи?
Ц Надейся, Ц кивнула Татьяна. Ц На известную русскую и мужицкую лень. Н
о надо поторапливаться.

Глава 24

Ц Ну пошли, что ли? Ц шепотом спросила Татьяна примерно минут через сор
ок, на протяжении которых мы сидели на чердаке как мышки, судорожно присл
ушиваясь ко всем ночным звукам.
Пожалуй, ни один из них не производил человек. Возвышавшийся рядом лес жи
л своей жизнью. Постоянно раздавались какие-то шорохи, стрекотание, пару
раз ухнула сова. Но люди угомонились. По всей вероятности, до утра не стоит
ждать новых лиц. Интересно, конечно, было бы взглянуть на разбор полетов,
который явно устроит Колобов, да и умчавшийся на джипе Слон вполне может
привести сюда своих дружков. Правда, хозяин Слона не так давно заснул веч
ным сном. Но парень, наверное, не пропадет. На таких Слонов всегда есть спр
ос.
Однако нас с Татьяной больше волновало не будущее устройство на работу С
лона, а наш собственный спуск с чердака в настоящем. Лестница-то приказал
а долго жить. Ну почему Витьку на нее понесло?!
Я открыла крышку чердачного люка и направила фонарик вниз. Верхняя часть
лестницы осталась на месте, прибитая к потолку, низ отсутствовал. Щепки в
алялись по всему полу, поэтому следовало тщательно выбрать место призем
ления, чтобы не сломать на них ногу и не засадить занозу. Где мы ее тут буде
м вытаскивать?
Ц Ну чего? Ц прошептала за моей спиной Татьяна.
Я ответила, что думаю повиснуть на остатках лестницы, а потом спрыгнуть
Ц все пониже, чем прямо с чердака.
Ц А может, на травку на улице? Ц предложила соседка.
Ц Ты Ц как хочешь, а я здесь попробую, Ц ответила я и стала спускаться по
остаткам лестницы, которые мой вес выдерживали. Правда, шатались. Было ст
рашно. Не привыкла я лазать по таким местам, и вообще я никогда не жила в де
ревне. И никогда бы не хотела жить. Привыкла я к благам цивилизации. И уж ни
как не к трухлявым сломанным деревяшкам.
Самым сложным оказалось не спрыгнуть, а повиснуть на бывшей ступеньке и
не свалиться, пока до нее не добралась. Оставшиеся планки тряслись, у меня
соскальзывала то одна нога, то другая. Но, наконец, я повисла Ц и спрыгнул
а вниз под треск ломающейся ступеньки, на которой только что висела. Зате
м послышался треск другой деревяшки Ц на которую я приземлилась. Замерл
а, опасаясь, что звук услышат в добротных домах, где разместились люди. Но
стояла тишина. И даже собаки не лаяли. Они тут что, все на привязи? Им не разр
ешается бегать по округе? Тогда можно считать, что нам с Татьяной повезло.

Соседка тем временем свесилась сверху, сказала "Лови!" и бросила мою сумку
. Я поймала ее и поставила на пол рядом. Татьяна очень резво слетела по ост
аткам лестницы и, не примериваясь, как я, спрыгнула вниз. Не пострадала.
Мы двинулись в сторону добротных домов, на всякий случай прихватив кочер
гу и совок.
Я сразу же узнала сарай, в котором меня держали. Глаза на обратном пути мне
завязывали уже на улице, поэтому небольшую часть деревни я видела, но и пр
едположить не могла, что тут стоят и старые, заброшенные дома.
Татьяна шла первой. Я ступала за ней шаг в шаг. У одного из добротных домов
гавкнул пес, потом ему ответил еще один. Мы застыли на своих местах, но соб
аки не проявляли особого беспокойства. Свет нигде не горел. Из сарая доно
сились тихие всхлипы. Мы с Татьяной переглянулись. Плакала девушка. От му
жчины не исходило никаких звуков. Потом внезапно послышался стон. Его яв
но издавало лицо мужского пола…
Ц Ax ты, гад ползучий! Ц тут же воскликнула девушка.
До нас донесся звук удара. Стоны прекратились. Девушка опять заплакала.
Ц Иди ты одна, Ц прошептала мне Татьяна, Ц а я, если что, подключусь. Но на
до кому-то остаться. Давай, Юлька. Я рядом. И кочергу возьми. В одну руку коч
ергу, в другую Ц совок.
Ц А фонарик в зубы? Ц прошипела я, но кочергу все-таки взяла.
Эта дверь заперта не была, и я вошла, освещая себе фонариком дорогу. В комн
ате, где содержали и меня, тут же направила луч на место, где, как я помнила,
располагался шест.
В следующую секунду чуть не выронила фонарик.
К шесту были прикованы двое Ц браток, еще недавно содержавшийся в друго
м доме, и Алла Креницкая.
Алла зажмурилась при свете фонарика, бьющем ей в лицо, и, судя по выражению
ее лица, собралась заорать.
Ц Тихо! Ц прошептала я. Ц Не ори!
Затем я направила луч на лицо братка (у него, правда, эту часть тела следов
ало назвать по-другому). Он тут же опять застонал, а Алла неприкованной к ш
есту рукой мгновенно схватила его за короткие волосы и со всей силы шара
хнула головой об пол. Стоны опять прекратились.
Я подскочила к Алле и прошипела:
Ц Что ты делаешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118