Брата на кровати не было.
В душу закралось нехорошее предчувствие.
Недолго думая, я засела за телефон и набрала номер Марининой квартиры. Трубку долго никто не брал, но наконец ее сняли и сонным хриплым голосом (какой бывает только с хорошего бодуна) послали звонящего по известному русскому адресу.
Я тут же узнала Витю и завопила:
– Это я, Лана! Не вешай трубку! Костя у тебя?
– Лана? Какая Лана? Ах, Лана! Лануся! Когда при-едешь?
Далее последовал обычный бред поддатого мужика, которому звонит знакомая женщина. По крайней мере, мне неоднократно доводилось слышать подобное.
– Костя у тебя? – ворвалась я в этот поток.
– Ах тебе Костя нужен? А почему не я? Я лучше! Лануся, приезжай! Мы с Костей тебя примем по высшему классу. Да, Костик?
Я услышала в трубке чей-то невразумительный хрип. Вернее, он шел не из трубки, а раздавался где-то в Витиной квартире, но до меня отдаленно долетел. Правда, я не смогла по нему опознать брата.
– Дай мне Костю, – попросила я, готовясь выпустить на братца немного пару.
Но Витя сообщил, что подобное практически невозможно, поскольку Костя спит на другой кровати и ему до Вити не добраться, не разворотив часть палисадника (мимо которого придется проходить). А этого делать нельзя, поскольку в таком случае змея по возвращении прибьет всех нас, включая меня. Я с Витей согласилась, пожелала спокойной ночи и повесила трубку, немного успокоившись. Нет худа без добра: завтра, то есть уже сегодня вечером, братец будет чувствовать себя виноватым и в субботу с утра без лишних воплей отправится за город искать амазонок, а за опохмелку, может, и какую здравую идею родит.
30 июля, пятница
Когда я утром позвонила Вите уже из турфирмы, он что-то промычал мне в трубку и отключил связь, потом у него дома к телефону никто не подходил, как и у меня. Правда, я не особо беспокоилась, решив, что Костя бегает по магазинам, желая встретить меня чем-то вкусным, чтобы загладить свою вину, или просто не берет трубку: у меня дома стоит АОН, и брат понимает, что это звоню я с работы, чтобы дать ему нагоняй. Сынок, конечно, болтается на карьере. И правильно делает в такую погоду.
Прибыв вечером в пятницу домой, я застала обеспокоенного сына, сообщившего, что дядя Костя так и не появился.
Мне хотелось высказать вслух все, что я думаю о братце, но при сыне я сдержалась, хотя он меня понял и без слов.
– Я поеду с тобой, – заявил Сашка, заметив в моих глазах намерение тут же развернуться. – Только перекуси вначале, а то, наверное, весь день голодная.
– Заботливый ты мой, – потрепала я сына по вихрам.
– Это у меня наследственное, – сообщил Сашка.
Поймав мой вопросительный взгляд, добавил:
– Я же унаследовал все лучшее от всех родственников. Заботу о твоем желудке – от дяди Кости. Не будешь питаться нормально, заработаешь язву, – повторил он с интонацией братца.
Мы рассмеялись, перекусили оставшимися со вчерашнего дня голубцами, выпили чаю, съели по мороженому, я переоделась в джинсовые длинные шорты, футболку и легкие кроссовки, и мы спустились вниз к машине. Животные остались дома вдвоем, кот сидел под люстрой и с вожделением смотрел на клетку. Интересно, а у попугаев инфаркты бывают от такого соседства? А у котов спазмы желудка от несовершенного греха чревоугодия?
Притормозив перед Маринкиным домом, я поняла, что ключей-то от ее квартиры у меня больше нет. А если Костя с Витей опять напились? Хотя в сумочке имеется набор для современной русской бизнес-леди…
Но для начала я нажала на звонок. Никто не открыл. Я позвонила еще раз – и с тем же успехом.
– Прикрой меня на всякий случай, – шепнула я сыну.
– Да никого тут нет, – ответил он, сразу же поняв, что я намерена делать.
С двумя хлипкими замками (почему Маринка не установит нормальные? Или не хочет привлекать внимание бронированной дверью?) я справилась меньше чем за минуту, и мы с Сашкой проскользнули в квартиру.
Первым, что я увидела на тумбочке у входной двери, были указания по поливу цветов, которые я вчера вручила Косте вместе с ключами. Связка лежала под компьютерной распечаткой. Я положила ключи в сумочку, распечатку прихватила и начала с цветов, по ходу дела осматривая урон, нанесенный квартире со времени моего последнего появления тут.
Витя явно праздновал свое освобождение из плена, причем, по всей вероятности, приглашал всех собутыльников с «пьяного» угла. Кругом валялись пустые бутылки, грязные тарелки, осколки, объедки и огрызки. Но – удивительно – Маринкин палисадник оставался нетронутым. И как только ватаге пьяных мужиков удавалось его обходить, не свалив ни один горшок? Или Витя был так напуган женой, что даже в пьяном ступоре думал о последствиях разрушения палисадника? А ведь думал же…
При помощи Сашки я быстро полила все, что требовалось, и мы квартиру покинули, чтобы отправиться на «пьяный» угол, где следовало искать Костю.
На мою «БМВ», притормозившую напротив «Пива в розлив», вылупилось несколько осоловевших пар глаз жаждущих. Правда, хочу отметить, что ни мои ноги, привлекающие внимание любого нормального мужчины, ни высокая грудь, обтянутая тоненькой футболкой, у этого контингента не вызвали никакого интереса.
На меня смотрели настороженно.
Но мне повезло: один из собравшихся меня узнал, что я не могла сказать про себя.
– Лана, ты? – послышался робкий голос. – А ты совсем не изменилась.
По нескольким следующим фразам я с большим удивлением для себя поняла, что мы с говорящим (на вид – за пятьдесят, испитое лицо, обрюзгшая фигура, лысина внушительных размеров) учились в одном классе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15