Поздоровалась – и плюхнулась на тринадцатое место.
– Уф! – сказала дама. – Ну и устала же я… как собака. В моем-то возрасте бизнесом заниматься… И еще тринадцатое место ко всему в придачу. Но, слава богу, домой еду, а то бы ни за что не села – разве можно ехать заключать сделку на тринадцатом месте?
Куприянов молча пожал плечами. Потому как не верил в приметы. И на полную даму с ее проблемами ему тоже было наплевать. Ему хотелось лишь одного – чтобы она замолчала. Или хотя бы поскорее пришли остальные пассажиры – пусть мадам переключится на них.
Дама продолжала говорить – жаловаться на судьбу. Несчастная пожилая женщина (наверное, хотела, чтобы Куприянов стал ее убеждать в обратном), на плечи которой взвалили такой груз, что и атланты бы не выдюжили.
Но дама, однако же, выдерживала. Сергею подумалось, что на ней бы пахать и пахать… Десяток лошадей заменила бы. Или пропеллер вставить в одно место – завертелся бы от избытка энергии. И от бедности мадам явно не страдала – в одном ухе блистала считай что дача, в другом – машина. А то, что сверкало на пальцах, тянуло на квартиру где-нибудь на Садовом кольце, в районе Патриарших прудов.
– А вы не утомились? – спросила дама.
Куприянов не слушал, о чем она говорила, так что ответить не мог.
– Простите… – пробормотал он. – Я могу попросить вас выйти на минутку? Мне надо переодеться. Я сразу же лягу и не буду вас больше беспокоить.
Дама надула губы. Однако встала и уже собралась выйти, когда в дверном проеме появились трое молодых людей – двое поддерживали третьего, висевшего у них на руках. В купе сразу же запахло спиртным.
Дама скорчила гримасу. Куприянов тоже поморщился: конец октября, окно не откроешь, да и в самое теплое время года открывать его нежелательно (если вообще возможно): может здорово продуть. Он сразу же вспомнил, как несколько лет назад ехал во Владимир в июльскую жару, когда на улице было не продохнуть, и они с попутчиками страшно обрадовались, что в их купе наполовину поднято окно. Потом Сергей две недели провалялся в постели, проклиная тот поезд.
– Вы уж извините нашего друга, господа, – говорил один из тех, кто привел пьяного, парень лет двадцати пяти бандитского вида, – просто так получилось. Но он вам мешать не будет, гарантируем. Ляжет – и проспит до Питера. У него верхняя полка. Мы его сейчас уложим.
Пьяный попутчик Куприянова повис на одном из своих друзей, уткнувшись лицом ему в плечо. Казалось, он вот-вот рухнет на пол. «Даже не мычит, – подумал Сергей. – Ну и ужрался парень».
– Вы не могли бы выйти на секундочку? – спросил один из троицы. – Мы его быстренько разденем и уложим. Билет у проводника, так что у вас больше никаких беспокойств не будет. Гарантируем.
«Любимое слово у него, что ли? – промелькнуло у Куприянова. – Или настолько привык безопасность гарантировать своим подопечным бизнесменам, что просто не в состоянии говорить по-другому?» Внешний вид трезвых парней безошибочно свидетельствовал о роде их деятельности; пьяный же больше походил на «подшефного» бизнесмена.
– Всю ночь пары алкогольные на нас выпускать будет, – проворчала дама.
– Пары все кверху поднимаются, – ответил все тот же парень примирительным тоном. Второй, поддерживавший пьяного, молчал. – У вас же нижняя полка? И вентиляция какая-никакая имеется. Да и поезд тронется – продувать начнет. Гарантируем. Вы уж простите его. Случается…
– Ладно, мужики, только давайте побыстрее, – сказал Куприянов. – Я тоже хочу переодеться и спать лечь. Вторая верхняя у меня. А мне, в общем-то, не привыкать. – Он едва заметно улыбнулся.
– Спасибо, браток, – похлопал его по плечу один из парней. – Мы мигом управимся. Сумку его под нижнюю полку поставим. Если утром искать начнет – скажешь ему?
– Обязательно, – кивнул Куприянов и вышел в коридор вслед за дамой.
Ребята действительно управились быстро. Еще раз извинившись, ушли. Пальто и костюм пьяного висели на вешалке, остальная одежда была сложена на сетке над его местом. Сам он лежал на животе, повернувшись лицом к стене. Одеяло прикрывало его до затылка.
Куприянов переоделся, открыл дверь даме и тоже лег. Дама долго возилась внизу.
* * *
Лена Филатова опаздывала на поезд. И еще третий вагон! Как некстати. Столько бежать вдоль состава. Она всегда просила дать ей последний – потому что обычно запрыгивала уже чуть ли не на ходу. Утром уж как-нибудь пройдется – как раз и проснется заодно. А тут, как назло, третий. Но кассирша уж больно стервозная попалась. Наверное, специально постаралась насолить. Сидела там в своем «аквариуме», мымра старая, на жизнь озлобленная.
Томас ни в какую не желал ее отпускать. Еще бы – такая женщина! Интересно было бы посмотреть на мужчину, который бы хотел ее отпустить. И который на нее никак не отреагировал. А если бы хоть один из ее клиентов знал, чем она владеет… Кроме искусства профессионально ублажать мужчин. Вклад Валентина Петровича окупился сторицею. Воплотил он в Лене свою голубую мечту – подготовить сотрудницу экстра-класса, помогавшую ему в осуществлении всех его многочисленных проектов.
Их встреча с Валентином Петровичем, можно сказать, произошла случайно: бывший ученик (Валентин Петрович) зашел навестить свою бывшую учительницу (бабушку Лены), узнав, что та вместе с внучкой, тогда еще школьницей, живет рядом с его очередной подругой и что недавно в автомобильной катастрофе погибли ее единственная дочь и зять – родители Лены.
Проституткой Лена себя никогда не считала, как и никто из ее клиентов, уверенных в том, что просто произвели на девушку колоссальное впечатление;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15