Через полчаса Дэвид и мистер Миллион, который стоял все это время
возле корта и наблюдал за игрой, спросили, пойду ли я на ленч. Я
согласился. Мы пошли в маленькое чистое кафе возле цветочных рядов. Я
быстро съел свою порцию, но однако, когда вернулся в парк, там уже не было
ни девушки, ни ее гувернантки.
Через час после возвращения домой отец вызвал меня к себе. Я пошел,
теряясь в догадках, поскольку до сих пор он никогда не звал меня к себе
так рано.
Еще даже не пришли первые клиенты, а всегда приходил, когда уходили
последние. Однако, волновался я зря.
Он просто поинтересовался моим здоровьем. Я ответил, что чувствую
себя лучше, чем зимой. С уверенностью, граничившей с утомленной
надменностью, соединенной с проницательностью, он начал говорить о своих
интересах и подготовке юноши к трудностям жизни.
- Мне кажется, из тебя получится хороший исследователь естественных
наук, - сказал он.
Я ответил, что буду стараться внести свой скромный вклад в развитие
науки и принялся рассуждать о возможности изучения химии и биофизики в
таком мире, как наш, где очень низко развита промышленная база, где нет
государственных экзаменов, нет широкой возможности для торговли и так
далее.
Когда я закончил, отец немного помолчал, а потом сказал:
- Мне приятно это слышать. Откровенно говоря, я просил мистера
Миллиона, чтобы он как можно чаще привлекал тебя к творческому мышлению.
Он сделал так, как когда-то приучил к наукам и меня. Учеба принесет тебе
не только удовлетворение, но будет нужна для многих дел. - Тут он прервал
себя, откашлялся, потер руками лицо и голову. - Кроме того, в каком-то
смысле это семейная традиция.
Я сказал, что рад этому.
- Ты видел мою лабораторию за большим зеркалом?
- Нет, я никогда там не был.
Я знал, что в одной из комнат за большим зеркалом находится
лаборатория.
Слуги говорили, что это "амбулатория", где отец готовит для них
таблетки. Он каждый месяц обследовал работавших у него девушек и время от
времени прописывал лекарства для "легкомысленных" подружек наших гостей,
которые из-за отсутствия осторожности не ограничивали свои контакты
исключительно нашим домом.
Он стал рассказывать, что лаборатория очень полезна, но потом
улыбнулся и сказал:
- Однако, мы уклонились от темы. Наука очень важна, но, как ты
убедишься сам, она забирает гораздо больше денег, чем отдает. Их требует
аппаратура, книги и множество других вещей, а кроме того, нужно иметь еще
и средства к существованию. Это весьма важно. Хотя частично благодаря
науке я надеюсь прожить еще долго, ты будешь наследником и все это через
некоторое время станет твоим. Верь мне, что к каждой фазе того, что мы
делаем, нельзя относиться пренебрежительно.
Я был так удивлен, что плохо слышал, о чем он говорит.
- Ладно, я хочу, чтобы ты начал с дежурства у входных дверей. До сих
пор там была служанка. Месяц ты поработаешь с ней. Я скажу мистеру
Миллиону, и он все устроит.
Я поблагодарил отца. Открыв дверь, он выпроводил меня. Когда я
выходил, мне трудно было поверить, что это тот самый человек, который
каждую ночь высасывал из меня жизнь.

Я не связал такое быстрое изменение моего положения с событием в
парке. Теперь я понимаю, что мистер Миллион, который имеет глаза даже на
затылке, сообщил отцу, что я подошел к возрасту, когда детские желания,
подсознательно сконцентрированные на родственниках, начинают переноситься
на других.
Во всяком случае, в тот же вечер я стал должностным лицом, которое
мистер Миллион называл встречающим, а Дэвид, объясняя, что первоначальное
значение этого слова связано с "порталом", - портье. Этим самым я на
практике взял на себя функцию, которую символично выполнял железный пес в
парке. До меня эту работу выполняла служанка по имени Перисса. Ее выбрали
не только потому, что она была одной из самых красивых девушек, но также и
потому, что она была самая высокая и сильная из всех слуг. У нее было
крупное телосложение и круглое, улыбчивое лицо, а в плечах она была шире
любого из мужчин. Отец приказал ей помогать мне. Наши обязанности не были
сложными: гости отца в большинстве были людьми порядочными, с хорошим
общественным положением, и не в их привычках было поднимать скандал или
буянить, за исключением разве что редких случаев сильного опьянения.
Многие из них бывали у нас десятки, а некоторые и сотни раз. Мы называли
их по прозвищам, которые употреблялись только в нашем доме. Перисса
называла их мне, как только они подходили к двери. Мы помогали им снять
верхнюю одежду и показывали дорогу, а если требовалось, то и провожали в
соответствующую часть дома. Перисса кипела энергией и гости с интересом
присматривались к ней, но только атлетических сложенных мужчин не пугал ее
облик. Однако, ее пощипывали за зад и снисходительно улыбались. В моменты
отдыха она рассказывала мне о том, как иногда любители крупных девушек
брали ее "наверх" и сколько она при этом зарабатывала.
Я смеялся над этими историями и давал понять гостям, что отношусь к
администрации и не беру денег. Большинству, правда, и не надо было об этом
говорить: они часто говорили мне, что я очень похож на отца.
В самом начале моей деятельности, на третий или четвертый день, к нам
заявился странный гость. Он пришел ранним вечером. День был исключительно
хмурым - один из по-настоящему холодных дней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23