Справедливо или нет — придется тебе проглотить.— Пошел ты, Майкл! — воскликнула она, опасно сверкнув карими глазами.Чего у нее точно не отнимешь, так это характера. И за словом в карман не лезет. Бет разительно отличалась от всех других знакомых женщин, за это он ее и любил.— Вечером буду дома, — сказал он. — Но ты не жди, ложись.— А то я ждать собралась! — фыркнула Бет. — Я уж лучше куда—нибудь завалюсь. С девочкой Кэтрин посидит.— А почему нельзя дома побыть?— С какой стати? Ты же в Майами без меня едешь!— При чем тут это? Я еду повидать отца.— Знаю, Майкл, а потому, пока ты там, я пойду потусоваться с друзьями. В конце концов, как ты сам любишь подчеркнуть, мы с тобой не муж и жена.Почему его вдруг кольнула ревность? Что-то такое было в Бет, что вызывало в нем мелкособственническое чувство.В Майами было жарко и влажно. Из аэропорта Майкл на такси поехал прямиком к Винни. Машина подкатила к прочному старому зданию, выкрашенному в мерзкий розовый цвет. Майкл расплатился и отпустил водителя, а сам вошел в тусклый вестибюль. Лифт, пропахший тушеной капустой и застарелой кошачьей мочой, медленно, со скрипом поднялся на четвертый этаж. Майкл постучал в дверь Винни, и, к его удивлению, открыла женщина.— Кого вам? — спросила она отнюдь не дружелюбным тоном. Средних лет, худая, с жидкими каштановыми волосами и длинным носом. На ней был старый цветастый халат и потрепанные пушистые шлепанцы, некогда имевшие розовый цвет.— Мне нужен Винни Кастеллино, — сказал он в замешательстве, решив, что ошибся адресом.— Он много кому нужен, — проворчала она.— Простите?— Если он тебе задолжал, то можешь распрощаться со своими денежками. Он неделю как обанкротился. Так что проваливай.Не так он представлял себе встречу с отцом.— Я Майкл, — быстро проговорил он, выставив ногу, чтобы она не захлопнула дверь перед его носом. — Его сын.— А-а, — протянула женщина. — В таком случае… Деньги у тебя есть? Потому что папаша твой гол как сокол.— Как это может быть? Он же продад дом и магазин. У него должна быть куча денег.— Это все счета за лечение, — отмахнулась она и тяжело вздохнула. — А еще… он же играет.— Играет?!— Должна же быть у мужика хоть какая-то радость в жизни!— Он дома?— Ты бы лучше вошел, — сказала она и распахнула дверь. В квартире было светло. Так светло, что в глаза бросался толстый слой пыли на всех горизонтальных поверхностях и разноцветье пятен на стареньком ковре. Большой балкон выходил на океан.Винни сидел в своем инвалидном кресле на балконе, на коленях у него стоял маленький телевизор, а у ног терлась шелудивая рыжая кошка.Майкл нерешительно приблизился.— Пап, — сказал он, и голос его дрогнул.Винни обернулся. На его некогда красивом лице не отразилось и намека на удивление.— Я слышал, ты в тюрьме, — в лоб заявил он. Хорошее приветствие! Впрочем, иного Майкл и не ожидал.— Не удивляюсь, — продолжал Винни. — Твоя бабушка всегда говорила, что ничего путного из тебя не выйдет. Я пробовал держать тебя в узде. Беда в том, что ты никого не слушал.— Я приехал поговорить.— О чем?Майкл глянул на женщину, которая маячила в двери, навострив уши.— Это личное, — сказал он. — Не против?— Исчезни, — сказал Винни своей сожительнице, и та моментально испарилась.— Твоя… твоя подруга говорит, ты недавно разорился? — А ты что же, за денежками прикатил?— Интересно… Сам забрал все деньги и оставил мне жалкие три сотни, а теперь удивляешься, что я попал в беду, — сердито произнес Майкл. Потом вспомнил, что приехал не затем. — Нет, — ответил он, решив не ворошить старых обид. — Я тут не за этим.— Ну так выкладывай.Майкл порылся в кармане и достал сигарету.— Ты мне никогда не рассказывал, чтб именно произошло в тот вечер.— В какой еще вечер? — прищурился Винни.— Когда маму убили.Винни теребил антенну телевизора.— Я тебе уже все сказал.— Нет, не все. Я хочу знать подробности. Я тебя спрашивал, а ты говорить не желал. И бабушка тоже.— Да что там может быть такого важного, что тебе требуется знать? Да еще через столько лет?— Есть у меня причины.— Не понимаю, почему я должен снова это вспоминать, — проворчал Винни. — Я не хочу. И не обязан.Майкл положил сигарету в старенькую оловянную пепельницу, сунул руку в карман и, достав пачку денег, отсчитал десять хрустящих сотенных.— Вот, — сказал он отцу. — Может, это освежит твою память?— Откуда у тебя столько денег? — недоверчиво поинтересовался Винни.— Банк ограбил, — с непроницаемым видом ответил Майкл, хотя давно уже начал терять терпение. — Тебе нужны деньги или нет?Винни не устоял. После минутного колебания он взял деньги, сунул в карман штанов и начал рассказывать:— Я был в магазине один, когда ворвались двое подонков и стали задираться. Потом один приставил пушку мне к голове, а второй тем временем полез в кассу.— Дальше.— И тут появляется Анна-Мария, — продолжал Винни. — Ей уже пора было быть дома. Шел снег, у нее все волосы и пальто были в снегу… Короче, она как увидела, что происходит, так и кинулась на того, что с пушкой. — Он надолго замолчал, видимо, вспоминая тот злополучный день. — Я ей кричал, что не надо, но она не послушала. — Еще одна долгая пауза. — И тут этот мерзавец выстрелил. — Голос у Винни задрожал. — Я пытался ее спасти, но было поздно. Они и в меня выстрелили, схватили деньги и убежали.— Опиши этих типов.— Что конкретно?— Высокие? Маленькие? Толстые? Худые?— Один небольшой, второй — длиннющий… Да что толку? Я потом все рассказал в полиции. Но их так и не поймали.— У которого был пистолет?— У высокого тощего парня с безумными глазами и длинным шрамом во всю щеку.Дьявол! Винни описывал Кощея.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114