Да, вчера он предался любви с ней, но думал при этом об Уитни – это она знала точно. И ненавидела его за это. Да, да, ненавидела!
Телефон в доме Соломенов начал трезвонить в половине девятого. Первую волну отразила няня Роузлайт, вторую – личная секретарша Поппи, появившаяся в половине десятого.Сама Поппи явила себя миру только к полудню. Она поцеловала дочурку, игравшую с куклой – одной из дюжины подаренных ей на прошлое Рождество сотрудниками Хауэрда, – и проследовала в свой светлый кабинет, где ее секретарша смотрела по портативному «Сони» передачу «А глобус вертится».– Я тебя мало работой загружаю? – ядовито осведомилась Поппи.– Извините, миссис Соломен, – встрепенулась женщина, с виноватым видом выключила телевизор и поставила его перед Поппи на огромный двухтумбовый резной стол.Поппи нравилось, когда ее называли «миссис Соломен», в английской манере. Панибратство американского трудового люда, когда все друг с другом запросто, все зовут друг друга по имени – Поппи это не устраивало.Медовый месяц она с Хауэрдом провела в Лондоне, в отеле «Савой», и была сражена наповал – вот это достоинство, вот это респектабельность! И в Голливуде она проходила только как миссис Соломен, чем безгранично наслаждалась.– Звонки? – раздраженно спросила она, будучи отнюдь не в ангельском настроении.– В половине девятого звонила миссис Уайт. В девять – миссис Гусбергер. Арми Арчерд – в десять, просил перезвонить.Поппи слушала, стараясь решить, кому позвонить сначала. Было еще семь звонков, включая журналистку Лиз Смит из Нью-Йорка. С кого же начать? Лиз или Арми? Нет, пожалуй, сначала послушаем Кармел. Не дай Бог она прогудит: «Катастрофа года!»– Поппи! Дорогая! – воскликнула Кармел Гусбергер. – Одна из лучших вечеринок в моей жизни! Я в восторге! Ты слышала жену Мэннона? Господи, я думала она вообще глухонемая, а тут она такое выдала, что даже Орвилл поразился! А на Силвер и Захарию Клингера обратила внимание? Не знаю, я ли одна заметила, но…На телефонный треп ушел час. После болтливой Кармел Губергер Поппи перенеслась в холмы Беверлди, Бель-Эйр и прочие места, где нечего и думать купить дом меньше чем за миллион долларов, – и отовсюду одна звонкая мелодия: вечеринка прошла на ура! Сногсшибательно! Умопомрачительно!Она позвонила Хауэрду – порадовать, но у него было совещание. Жалко. Вчера вечером она выкатила на него бочку – мол, во всем виноват он. Бедный Хауэрд. Да, она иногда с ним грубовата – но легкий пережим с ее стороны ему только на пользу, заставляет быть начеку. А когда поблизости этот змей Захария Клингер, быть начеку просто необходимо.А не купит ли ей Хауэрд под это дело ожерелье из не-ограненных рубинов в золоте, на которое она положила глаз в «Талларико» – новый ювелирный магазин, что-то божественное!Через десять минут она решила – купит. Раз вечеринка имеет мощный резонанс, значит, Хауэрд в выигрыше, а раз так – она заслужила награду.Без дальнейших раздумий она надела простой костюмчик от Карла Лагерфельда, водрузила на нос очки от солнца «Кристиан Диор».При входе она насчитала двенадцать корзин с цветами – прежде чем достойно украсить дом, они ждали ее внимания. Она выдернула белый конвертик из самой экстравагантной корзины, надорвала его и быстро прочитала.ВАША ВЕЧЕРИНКА – ПРОСТО ЧУДОПРИЕЗЖАЙТЕ К НАМ НА УЖИН В СУББОТУ, ХОРОШО?СИЛВЕР И УЭСПоппи просияла. Конечно, Силвер, большое спасибо. Мы с Хауэрдом обязательно приедем.Довольно улыбаясь, она поспешила к машине. 58 После совещания с Захарией Хауэрд влетел в свой кабинет, как маленький торнадо. Бросил секретарше:– Меня нет. Ни для кого, хоть для самого президента, ясно? – и заперся в собственном туалете.Она знала, когда его нужно оставить в покое, и снова углубилась в захватывающую статью о лишае.Хауэрд снял пиджак, плеснул в лицо холодной водой. Сердце в груди бешено металось, как и мысли в голове.Какого хрена этот Захария Клингер себе позволяет? Он ему что – мальчик на побегушках?Он – Хауэрд Соломен.Хауэрд Соломен. Извольте это помнить.«Я хочу» – ишь ты, он хочет! А «заплати им вдвое больше» – это еще что за хохма? Он, что, этот Захария Клингер – серьезно?Да, черт бы драл этого твердолобого, – серьезно. А стало быть, Хауэрд Соломен должен претворять его команды в жизнь.Да пошел он! Хауэрд Соломен еще ни перед кем на цырлах не ходил.Он сидел на крышке унитаза, обхватив голову руками, пытаясь сосредоточиться.За то, что он управлял «Орфеем», Захария Клингер платил ему огромные деньги, и за первый год на троне Хауэрд добился исключительных результатов. Когда Захария отдал ему бразды правления, студия была в полнейшем дерьме. У его безмозглого предшественника были астрономические накладные расходы, а продукции – никакой. За несколько месяцев студия у Хауэрда заработала, как хорошо отлаженная машина. Накладные расходы он свел к минимуму, снял с зарплаты кровососов и прихлебателей, закупил для проката продукцию на стороне. Не говоря уже о том, что запустил в производство три картины и заключил два десятка перспективных сделок.Да, суперзвезды или актеры с мировым именем у него пока не снимаются. И что? Зато его фильмы сделают большие деньги. Что, в конце концов, важнее? Тьфу!Тут прилетает Захария Клингер и начинает изображать из себя Санту Клауса. «Заплати им вдвое больше».Хауэрд обязан обернуть это себе на пользу – иначе он с треском вылетит вон. Выбора нет – разве что стать самым высокооплачиваемым олухом года.
Под глазом у Чака Нельсона алел синяк, губа была разбита.– Я на этого сукиного сына в суд подам! – завопил он, проснувшись в постели Уитни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170