Удар, рывок – лопаются позвонки; снова рывок – на себя – ВСЕ красное.
Задыхаюсь – внезапно куда-то подевался весь воздух – во рту кровь.
Мне что-то вкололи – снова стало щекотно и от паха и выше разлилось сухое тепло.
Последняя мысль: так вот что это жжется – огнемет; японец сдался.
Сухая, непроглядная, качающаяся темень. Где-то в отдалении – тик-так – часы; я принимаюсь считать секунды. Шесть тысяч – и понеслось – десять тысяч четыреста.
Туда-сюда снуют япошки, голоса:
Мег: папочка никогда не трогал меня – не убивай его, Дэвид. Вуайерист: папа, папа. Люсиль: он – мой папа.
Япошки атакуют Черный город. Тик-так: четырнадцать тысяч секунд – или около того
Сухая теплая темень.

Размытые картинки: те же серые решетчатые тени, ботинки.
Мелькают, мелькают отражения в стенных зеркалах: это все япошки. Попытался помахать рукой – глупец! – твои руки связаны.
Стул – и я накрепко привязан к нему.
Шуршание работающего кинопроектора.
Белый свет, белый экран.
Киношка – папа и Мег? – не позволяй ему лапать ее!
Я рванулся – тщетно – липкая лента крепко держала меня.
Белый экран.
Кадр номер один:
Обнаженный Джонни Дьюхеймел.
Кадр номер два:
Дейв Клайн размахивает мечом.
Крупный план: рукоятка меча: СРЖ. Д. Д. КЛАЙН, МОРСКАЯ ПЕХОТА США, САЙПАН, 14. 07. 43.
Кадр номер три:
Джонни умоляет: «Пожалуйста», – беззвучно.
Кадр номер четыре:
Дейв Клайн бросается на него – удар, еще удар, промах.
Кадр номер пять:
Отрубленная рука – скребет пальцами по вощеной бумаге.
Кадр номер шесть:
Дейв Клайн потрошит – Джонни Д. выплевывает собственные внутренности.
Кадр номер семь:
Кровь заливает линзу объектива; палец, снимающий осколки кости.
Я вскрикнул –
Очередной укол сделал меня немым.

Проблески сознания – меня несут – ночь – нечеткое пятно лобового стекла.
Черный город – Южный Централ.
Грудь болит, шея тоже. Щетина, кобура пропала.
Сворачиваем.
Вой сирен.
Саднят ожоги.
Вонь – какое-то дезинфицирующее средство – кто-то промывает мои раны.
Где? Что? Кто? – умоляющий Джонни Дьюхеймел.
Нет!
Только не это.
Это ОНИ меня заставили.
Пожалуйста – я этого не хотел.
Вой сирен – и столб пламени в небесах.

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

Пожарные машины, патрульные автомобили. Щетина – сутки не брился; дым, языки пламени – горящий «Бидо Лито» на фоне ночного неба.
Дорога заблокирована – резко поворачиваем направо – я выскакиваю на тротуар. Тут же – фотографы в серых костюмах – чудовища.
Бампер во что-то с хрустом ударяется – в щит с надписью: «Сделай себя сам с помощью пророка Мухаммеда».
Отдыхаю – лежа лицом на славной мягкой приборной доске. Откуда-то сверху: «Это Клайн. Берите его».
– По-моему, у него сотрясение мозга.
– А я думаю, он под кайфом.
– Разве это законно?
– Сомнительно, но все-таки законно. Мы нашли его в отрубе недалеко от того места, где произошли пожар и убийства, и он – главный подозреваемый в нашем комплексном расследовании. У мистера Нунана есть источник в службе коронеров. Так вот оттуда он узнал, что напарник Клайна умер от передозировки, – а вы только посмотрите на него.
– Джим, надо завести протокол – на случай, если дело дойдет до суда.
– Диктуйте.
– Значит, так. Сейчас три часа сорок минут 19 ноября 1958 года. Присутствуют: я, специальный агент Уиллис Шипстед, со мной: специальные агенты Джеймс Хенстелл и Уильям Милнер. Мы находимся в здании федерального бюро расследований в центре города с лейтенантом Дэвидом Клайном из Полицейского управления Лос-Анджелеса. Час назад лейтенант Клайн был обнаружен в ступорозном состоянии на углу 77-й улицы и Централ-авеню в южной части города. Он был без сознания и в крайне неаккуратном виде. Мы доставили его сюда, чтобы убедиться, что он получит соответствующую медицинскую помощь.
– Ну-ну.
– Джим, комментарий Билла записывать не стоит. Вкратце: лейтенанту Клайну, которому, по данным ФБР, сорок два года, предположительно были нанесены травмы головы. На его ладонях и шее имеются следы ожогов – экспертиза показала, что их причиной мог стать «сухой лед». На его рубашке были обнаружены пятна крови, а к пиджаку прилип обрывок клейкой ленты. Оружия при нем не найдено. Его «плимут» полицейского образца 1957 года выпуска был отогнан нами на стоянку неподалеку от того места, где мы его обнаружили. Перед тем как допросить его, мистеру Клайну будет предложена соответствующая медицинская помощь.
Распластан на стуле с прямой спинкой. Кругом – федералы.
– Джим, распечатай это и проследи, чтобы мистер Нунан получил копию.
Комната для допросов. Уилл Шипстед, еще двое фэбээровцев. Стол, стулья, стенограф.
Шипстед: «Он приходит в себя. Джим, сходи за мистером Нунаном».
Один из агентов уходит. Я потянулся – боль и зуд с головы до пят.
Шипстед: «Мы знакомы, лейтенант. Встречались в отеле „Эмбасси"».
– Я помню.
– А это – мой напарник, спецагент Милнер. Вы знаете, где вы находитесь?
Мой самурайский меч – широкоэкранное цветное изображение.
– Может, вам позвать врача?
– Не надо.
Милнер – жирный, воняет дешевым одеколоном. «Вы уверены? У вас не совсем цветущий вид».
– Уверен.
Шипстед: «Засвидетельствуйте: мистер Клайн от оказания медицинской помощи отказался. А как насчет адвоката? Так как вы сами – юрист, вы прекрасно знаете, что мы имеем право задержать вас для допроса».
– Я отказываюсь от адвоката.
– Уверены?
Джонни – Господи Иисусе.
– Уверен.
– Билл, засвидетельствуй: мистеру Клайну был предложен адвокат, от услуг коего он также отказался.
– Зачем я здесь?
Милнер: «Посмотрите на себя. Вопрос должен звучать так:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121