– Продолжай.
Кивки, шутливые выпады – Рубен обливался потом. «Значит, Эксли нашел Джонни приработок – ну, когда он еще был курсантом академии, – чтобы он… как это – внедрился в банду бывших морпехов, которые избивали и грабили богатых педиков. А этот идиот Джуниор – ну, твой бывший напарник – он ведь был преподом Джонни в полицейской академии; так вот, он прочел один из его рапортов по этому самому делу.
– И?
– И этот Стеммонс, он был – как бы это поточнее выразиться, – его и привлекали гомики, и отталкивали одновременно. Ему нравился Джонни – и Джонни от этого было чертовски неудобно, поскольку он – натурал до мозга костей. Ну да ладно – короче, Джонни провернул это дельце, и военная полиция арестовала морпехов, и впоследствии их отдали под суд. Джонни закончил академию и сразу стал работать в Бюро, так как дело морпехов приобрело ему репутацию, а то, что он еще и выигрывал «Золотые перчатки», и вовсе придавало ему веса. Как бы там ни было, тот ирландец, как бишь его – Дадли Смит, – приглядел Джонни и пригласил его работать в свой Отдел по борьбе с организованной преступностью; поскольку у него там крутые методы, а кто, как не бывший боксер, наилучшим образом подходит для такой работы?
Цепочка событий постепенно восстанавливалась – пока ничего особо нового.
– И?
– И Стеммонс каким-то образом прознал, что Эксли «манипулировал» Джонни, и дал ему понять, что он, Стеммонс, к нему неровно дышит, и Джонни не стал глупить и бить чертова извращенца, поскольку он был его преподавателем в полицейской академии и мог подпортить его репутацию в Бюро, да и рассказать кому надо, что тот спутался с Эксли.
Шутливые выпады, бисеринки пота – руки движутся в такт рассказу.
– И?
– Вечно вы, легавые, вставляете это «и», чтобы заставить людей говорить.
– Тогда давай попробуем «значит».
– Значит, полагаю, именно тогда Джонни и связался с этим ограблением склада. Он еще сказал, что ему помогают «сообщники», а мы с братьями понадобились ему только для того, чтобы собственно вывезти меха оттуда. Он еще рассказывал, что ему приходится заниматься грязными делами, и я еще тогда подумал, что он имеет в виду то, что ему приходится выбивать показания для Отдела по борьбе с оргпреступностью, но Джонни возразил, что нет, гораздо хуже – он даже боится рассказывать об этом своему доброму приятелю Эксли. Хренов Стеммонс – вечно нес пургу про то, что он станет лидером преступного сообщества и тому подобное – и вот Стеммонс ухитрился узнать и про то, что это Джонни ограбил склад.
Руис – эта мерзостная ухмылочка. Намахавшись кулаками, остановился перевести дух.
– Когда Джонни рассказал тебе все это?
– После ограбления – тогда, когда мы оба надели перчатки и он позволил мне поколотить себя. Ну да, вот тогда.
– Ну же, Рубен. Тогда, и?
– И Джонни признался мне, что все это ограбление мехового склада было с начала и до конца подстроено Эксли. Оно было частью того самого «задания» Джонни – и Эксли вышел на связь с тем типом, ну, Солом Гурвицем. Гурвиц вроде как был игроком, и чертов богатенький наследник Эксли выкупил у него всю партию мехов – оптом, и научил Джонни, как подстроить ограбление.
БРАВО.
Но кое-каких звеньев в цепочке не хватает.
Ограбление, подстроенное Эксли, расследует Дадли Смит – почему Эксли поставил на это дело такого хорошего следователя?
Хронология событий: построена лишь на догадках:
Джонни предлагает Микки Коэну партию мехов.
Дад узнает о причастности Микки к делу и хорошенько припугивает его.
Вмешивается Эксли.
Эксли манипулирует Микки – но с какой целью?
Непонятное поведение Микки: киномагнат, растяпа из Черного города – так до сих пор и не удосужился убрать откуда свои автоматы.
Чик Веккио – связан с Микки.
Чик – наводчик – кафесьяновский фильмец со мною в главной роли.
Микки и Чик – связаны с:
НИМИ – Отделом по борьбе с наркотиками? С Дэном Уилхайтом?
Звенья:
Недостающие, укрытые, тайные, переплетенные… БЕЗУУУУМНО.
Рубен – ухмыляется, размахивает кулаками. «Как я понимаю, это был треп двух приятелей – федеральных свидетелей?»
– Правильно понимаешь.
– Так… так Джонни мертв?
– Да.
– Жаль, что он так и не женился. Меа, черт возьми, culpa Моя вина (лат.).

, а то б я презентовал его вдове славную норковую шубку.
Грохот и треск – снесли очередную деревянную развалюху.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

От «Чавес Рейвин» до Силверлейка – рукой подать. К дому Джека Вудса – его машина у подъезда.
Джекова ласточка – поблескивает пепельно-голубыми боками.
Входная дверь распахнута – но я сперва постучал.
– Я в душе! Открыто!
Я вошел – прямо на полу валяются бумажки со ставками – и штук двадцать телефонов на виду – ну Джек дает. На стене – фотография: Джек, Мег и я – «Мокамбо», 1949 год.
– Помнишь тот вечер? Тогда еще Мег перебрала коктейлей с бренди.
Мег сидела посерединке – непонятно, чья девушка.
– Что-то тебя вдруг потянуло на воспоминания, приятель.
Я обернулся. «Пару дней назад ты убил человека по заказу Микки. Ты облажался и решил реабилитироваться».
Джек запахнул полы халата. «Чья бы корова мычала…»
– Это ты грохнул Эйба Уолдриджа?
– Ну я. Скорбишь?
– Да не особо.
– Значит, просто пришел старое вспомнить?
– Это касается Мег. Но сперва неплохо бы объясниться.
Джек закурил сигарету. «Чик Веккио получил этот заказ от Микки. Он сказал, что в этом замешаны Дэн Уилхайт и Отдел по борьбе с наркотиками. Этот Уолд-ридж был связующим звеном между Кафесьянами и полицией, и вот Микки пришло в голову, что, поскольку ФБР сделало Эйба Уолдриджа свидетелем, вовсе не обязательно кому-то знать о его, Микки, связях с семейством.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121