- Ну что? - спросил Дейли. - Она уже надела перчатки и взяла в руки зонтик, которым собирается нас выгонять отсюда?
- Нам нечего опасаться... - Енсен принужденно засмеялся. - Сначала вывезут мебель и оклеят стены добротными обоями, только после этого госпожа фон Винцельбах соглашается переступить порог. Транспортные фургоны, насколько я понимаю, уже в пути.
- Странно, - заметил Дейли. - С точки зрения добропорядочного немца это просто неприлично. Гроб мужа еще стоит в парадной зале, а плотники тем временем уже разбирают старый паркет...
- Это, конечно, необычно, - согласился Мун. - Но недаром госпожа Мэнкуп провела столько лет бок о бок с таким необычным человеком. Думается, он лично вполне понял бы ее и даже нашел бы оправдание. Несомненно, она в свое время по-своему любила его. Нечто вроде фрейдовской "любви-ненависти", до поры до времени приглушенной свойственной всей ее семье способностью к компромиссу. Вспомним ее сестру: не разделяя нацистских убеждений своего мужа, она тем не менее оставалась ему верной женой... Угроза Мэнкупа переехать в Германскую Демократическую Республику привела к окончательному разрыву, горечь которого усугубило новое завещание, отдававшее друзьям предпочтение перед женой. Любовь разом обернулась своей обратной стороной ненавистью. Но поскольку где-то на дне еще притаились остатки прежнего чувства, ей не терпится поскорее смыть все напоминающее их совместную жизнь. Будучи умной женщиной, она боится, что любой связанный с Мэнкупом предмет привяжет к нему даже посмертно. Она не хочет его любить, она хочет его ненавидеть. Между ними как бы еще продолжается прижизненный поединок, и только полное освобождение от памяти Мэнкупа может дать ей иллюзию, что она победила...
Заметив изумленный взгляд своего компаньона, Мун неловко замолчал. И действительно, такой пространный психологический экскурс явился неожиданностью даже для него самого. Это, должно быть, влияние Мэнкупа, вернее, его личности. Как-то само собой оказалось, что в этом необычном следствии психологическое углубление в его характер было для Муна куда важнее чисто криминалистических выводов. И где-то там, в недрах характера, по-прежнему скрывалась не отгаданная до конца загадка, почему добровольный уход Мэнкупа из жизни был обставлен такой слишком оригинальной декорацией, как детективная игра.
- Одним словом, если через полчаса сюда нагрянут дюжие молодцы с мебельными тросами, не считайте их грузчиками, а неким воплощением фрейдистских мотивов, - закончил Мун, желая шуткой перебить приторно интеллектуальный вкус своих разглагольствований. - Как бы то ни было, думаю, у меня еще достаточно времени, чтобы принять душ.
Мун направился в ванную, а Дейли к холодильнику - утолить разыгравшийся от психологических тонкостей аппетит. По дороге они заглянули в холл. Рихтер мирно похрапывал, растянувшись во всю длину на низком удобном кресле. Ноги он пристроил на другом. На полу лежал выскользнувший из его рук раскрытый журнал. С левой страницы победно улыбалась прельстительная брюнетка. С правой - еще более обольстительная блондинка. Судя по широко раскинутым рукам спящего, похоже было, что в своих сновидениях он обнимал сразу обеих.
Выйдя из ванной, Мун увидел стоявшего перед их комнатой Дейли.
- Там кто-то есть! - шепнул тот. - Я дожидался вас.
Мун рывком открыл дверь. Они увидели спину, склоненную над столом, где со вчерашнего вечера все еще лежал контракт. Беспрерывно щелкая аппаратом, незнакомец в клетчатом спортивном пиджаке трудился вовсю, снимая фотокопии.
- А ну-ка, повернитесь! - скомандовал Мун.
- Фредди Айнтеллер из "Гамбургского оракула"! Извините, следовало, вероятно, представиться и спросить разрешения и тому подобное. Но вы были заняты, а мне не хотелось терять время.
В памяти Муна молниеносно промелькнули кадры. Айнтеллер приобретает в кафе "Старая любовь" портреты Магды и скульптора. "Театр в комнате" розовое лицо Айнтеллера, выглядывающее из-за толстой туши театрального критика Хэлгена... Айнтеллер, пересевший после антракта на свободное место в первом ряду, неподалеку от Мэнкупа. Айнтеллер, разговаривающий в артистической уборной с Ловизой Кнооп.
- Как вы попали сюда? - с внешним миролюбием спросил Дейли. - По пожарной лестнице?
- О нет! Я боюсь головокружения. - Не теряя времени, репортер уже приготовился фотографировать Дейли и Муна.
- Уберите эту штуку! - вспылил Дейли. - Не то мне придется прибегнуть к вооруженной самозащите.
- Этого вы не сможете, - засмеялся репортер. - У вас на таможне отняли оружие, я хорошо проинформирован. Школа Магнуса Мэнкупа - самые достоверные сведения из самых первых рук. А попал я самым обычным путем - через парадную дверь, от которой у меня был ключ.
Мун и Дейли переглянулись. Вот так же госпожа Мэнкуп вчера ночью возникла на пороге, словно призрак. Тщательно охраняемая полицией квартира, по которой разгуливают люди с собственными ключами, такое не снилось даже самому изощренному романисту!
- У нас в редакции узнали, что расследование поручено комиссару Боденштерну, - начал рассказывать Айнтеллер. - Бывший нацист. Хотя держится довольно осмотрительно, по-видимому, не изменил своих убеждений. Мы боялись, что он попытается затемнить дело, поэтому мне поручили во что бы то ни стало проникнуть сюда... Боденштерн выставил у дома заслон, всех входящих проверяют, но я предусмотрительно выдал себя за агента по продаже моющих средств для автомобилей. - Он со смехом раскрыл изящный чемоданчик с образцами. - Пришлось ограбить редакционный гараж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82