Можно представить себе ад, в который вступили люди: месиво из снега, льда и воды, по которому нельзя идти пешком и нельзя плыть на лодке, жестокие пурги и двигающиеся горы торосов, ужасные сорокаградусные морозы, густые испарения от воды и темнота полярной ночи. Только чудо могло спасти их. Оно не произошло.
Однако люди, которые близко знали Толля, знали его энергию, его опытность в арктических путешествиях, не хотели верить в гибель отряда. Высказывались предположения, что Толль и его спутники могли выйти на материк, минуя Новосибирские острова, «что искать их следует в районе устья Яны или на восточном побережье Таймыра». Предполагали также, что Толль, изменив свое решение, мог двигаться к Земле Санникова. Нансен допускал даже, что отряд на дрейфующих льдах могло отнести к Земле Франца-Иосифа. Впрочем, узнав о снаряжении отряда, Нансен отказался от своего предположения.
Так или иначе, даже год спустя после ухода Э. В. Толля и его товарищей с острова Беннетта надежда, что они живы, еще не была потеряна.
Академия наук разослала в северные районы России специальное объявление:
«Ввиду безуспешности подать помощь начальнику Русской полярной экспедиции Э. В. Толлю и его спутникам: астроному Ф. Г. Зеебергу и якутам Василию Горохову, по прозвищу Чичаг, и Николаю Дьяконову, по прозвищу Омук, ушедшим с острова Беннетта, лежащего к северу от Новой Сибири, 8 ноября 1902 года по направлению к югу, но отнесенных, по-видимому, льдами, за отыскание всей партии или части ее назначается премия в размере 5000 рублей, а за первое указание несомненных следов ее – премия в размере 2500 рублей».
Объявленные премии не были получены…
3. ДЕПО «ЗАРЯ» 1900
В конце августа 1900 года возле Западного Таймыра «Зарю» встретил сплоченный лед. Только справа от курса была чистая вода, и по ней яхта вошла в глубокий фьорд, которому Толль дал имя А. Ф. Миддендорфа. (Полноводную речку, впадающую в фьорд, назвали потом в честь Эдуарда Васильевича – Толевая.) Полуостров, прикрывающий вход в залив с севера, получил название полуостров Заря.
Три недели, запертое точно в мышеловке, простояло судно в заливе. Участники экспедиции не теряли времени даром. Пополнялись научные коллекции, ложились на карту очертания таймырских берегов, исследовались новые острова. Предстояла зимовка. Предполагая весной отправиться на собачьих упряжках в глубь Таймырии и по берегу моря, Э. В. Толль решил заложить в вечную мерзлоту продовольственные депо. Первый склад был устроен на мысе при выходе из фьорда.
«Здесь я велел зарыть ящик с 48 банками консервированных щей, запаянный жестяной ящик с 6 кг сухарей, запаянный жестяной ящик с 6 кг овсянки, запаянный ящик, содержащий около 1,6 кг сахару, 4 кг шоколада, 7 плиток и 1 кирпичик чаю, – записал Толль 9 сентября. – Яма была… обозначена деревянным крестом». Сам мыс в честь события, впрочем достаточно заурядного для экспедиции, получил название мыс Депо.
Участники РПЭ складом не воспользовались.
Теперь вернемся к нашим хлопотам на острове Диксон перед таймырскими маршрутами 1973 года…
Кузнец мехмастерских морского порта Петр Васильевич Ежов выковал для нас металлический острый щуп. Инструмент предназначался для поисков склада Э. В. Толля.
Главный инженер Диксонской гидробазы Артемий Григорьевич Дивинец принял деятельное участие в обсуждении планов предстоящих работ. Он рассказал о переходе диксонских гидрографов на вездеходах к мысу Челюскин в 1961 году. Маршрут проходил через мыс Депо. Дневники Э. В. Толля на русском языке были изданы в 1959 году («Плавание на яхте „Заря“. М., 1959), и Дивинец знал из книги о складе и знал его приметы, указанные Толлем. Вместе с Артемием Григорьевичем мы еще раз вчитывались в строчки, написанные начальником экспедиции:
«Воскресенье 9 сентября. Штиль! Ледяной барьер в устье фиорда неподвижен. Вчера утром мы укрылись в бухте у северного мыса от льдов, надвигавшихся к северному берегу со стороны „острова Наблюдений“. Оттуда я отправился на берег в поисках удобного места для устройства склада, который сегодня заложили на высоте 5 м над уровнем моря. К востоку от этого места ближайший мыс лежит на одной линии с выдающейся вершиной в глубине фиорда и островом Наблюдений на юго-востоке».
– Мы искали склад, – рассказывал Дивинец. – Деревянного креста, о котором писал Толль, нигде не было видно. Переворачивали камни. Помню, одна плита нас поразила: большая и на удивление гладкая, будто отполированная. Товарищи говорят: под ней склад. А я смеюсь: эту плиту и бульдозером не сдвинешь, как же спутники Толля поднимали ее?
Вместе с гидрографом мы нашли на карте остров Наблюдений, современное название его – Ледолом, «бухту у северного мыса», «выдающуюся вершину в глубине фиорда».
– Хорошо, – говорил Артемий Григорьевич, – предположим, мыс, с которого наблюдатель видит эту вершину и остров на одной линии, найден. Строго к западу закопан склад. Но ведь расстояние от берега моря до него не указано. Без знака – деревянного креста не обойтись. Мы его не видели. Искали глубже в фьорде, уже не на мысе Депо. Когда уезжали, вроде бы заприметили вертикальный столб, но времени больше не было.
Дивинец поставил на карте крестик километрах в 15 от мыса Депо.
– В общем-то уверенности нет, но с ориентирами, которые даны в книге, это место, по-моему, согласуется.
В гостинице, продолжая размышлять о приметах склада и листая книгу Э. В. Толля, мы нашли такие слова: «Эти каменные плиты как бы созданы природой для нанесения надписей… Через несколько веков, если какая-нибудь экспедиция посетит эти места, наши славные потомки были бы немало удивлены теми гигантскими усилиями, которые, по их мнению, мы должны были бы приложить, устанавливая эту плиту…»
Не про один ли камень писал Толль и говорил Дивинец?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59