Стало быть, сегодня есть мясо. Надо пойти, занять очередь, а потом разбир
аться со всем остальным. Встаем, занимаем. Мясо, по слухам, сегодня приличн
ое, мне-то с моего места в хвосте совсем ничего не видно.
Процесс раздачи мяса населению происходит так: примерно раз в двадцать м
инут из глубин подсобных цехов медленно выплывает здоровенная бабища с
тележкой. В тележке навалены куски мяса, обернутые наскоро в мокрый целл
офан. Баба подходит к прилавку, который представляет собой металлически
й ящик грязно-серого цвета метра два длиной. По другую сторону прилавка с
тоит замершая в ожидании очередь. Четкими, отработанными движениями баб
а начинает швырять мясо в ящик. Очередь тут же превращается в толпу, люди у
стремляются за добычей, вокруг прилавка образуется гудящая куча мала, по
среди которой в скользком пространстве ящика беспорядочно мелькают ру
ки, куски мяса, обрывки целлофана. Первые счастливцы, прижав добычу к груд
и, выбираются из толпы, на их место к лотку рвутся новые. Все это сопровожд
ается криками: «По два кило в одни руки!», «Я здесь занимала, пустите!», «Не п
ускайте его!», «Куда ж вы третий кусок-то берете?!», «Граждане, да дайте выйт
и», Ц и прочими в том же духе. Опорожнив тележку, продавщица вновь скрыва
ется в проходе, лоток пустеет, очередь постепенно затихает и упорядочива
ется до следующего раза.
По моей оценке, нам с Костькой стоять примерно три итерации. Это час. При э
том совершенно не факт, что достанется мясо, а не, например, кость, в этой да
вке разбираться некогда, схватил Ц и отваливай. Велю Костьке стоять сми
рно и караулить место, а сама иду вдоль очереди к началу посмотреть, как и
чего, размышляя по пути, не плюнуть ли вообще на все это Ц мясо мясом, но ре
бенка жалко, да и себя как-то тоже.
Как раз когда я дохожу до прилавка, случается очередной выброс. Отступаю
чуть в сторону, чтоб не затянуло в кучу. Вдруг из толпы около меня выдирает
ся старушка в сбившемся набок платке, прижимающая к себе два куска мяса. С
легка отдышавшись, она осматривает добычу, выбирает кусок получше и пряч
ет в сумку, а потом замирает на миг в растерянности, держа второй в руке. Из
вестно, что больше двух килограммов мяса в кассе все равно не пробьют, а ку
ски килограмма на полтора каждый. Меня внезапно осеняет, я шагаю к ней и не
громко спрашиваю:
Ц Лишнего кусочка не будет?
Старушка с некоторым сожалением отдает мне кусок, подхватывает сумку и у
ходит.
Еще не осознав своей удачи до конца, бегу за Костькой. Малыш так и стоит та
м, где я его оставила, прижавшись к краю прилавка, его почти не видно из-за л
юдей. Костька очень послушный ребенок, с ним так легко, другой взял бы, да и
удрал отсюда куда подальше, а он Ц никогда. Мы уже отошли довольно далеко
, и тут я понимаю, что так и держу в руке кусок мяса. Дай хоть посмотрю, что мн
е досталось-то. И очень, между прочим, пристойный кусок, край, тут и на котле
ты хватит, и суп сварить. Повезло. Засовываю мясо в пакет, кладу в сумку, и мы
идем дальше.
Дальше молочный отдел, там все понятно Ц ничего, кроме молока, нет. Извлек
аю из клетки-стеллажа мокрый пакет, смотрю на число. Вчерашнее. Значит, во
зьму только один, этот не скис бы. Нет, стоп, Костька ведь сегодня уедет над
олго, тут и одного-то много, я молока не пью. Все равно возьму, испеку на нем
оладьи или в крайнем случае собаке скормлю.
С хлебом тоже очень просто Ц батон за двадцать пять и половина черного. Р
ядом с хлебным прилавком стоит автомат для разлива постного масла. Обычн
о он не работает, но сейчас там мужик цедит в бутылку масло. Бутылка у меня
есть, мелочь тоже найдется, взять масла, что ли? Нет, подожду, схожу сперва в
бакалею, может, там сегодня фасованное дают, не люблю я автоматы, всегда с
ними что-нибудь да не так выйдет.
Никакого масла в бакалее нет, зато есть мука. Беру тут же два двухкилограм
мовых пакета, пусть будет, Новый год скоро, пироги испеку. Еще пачку вермиш
ели, дома уже кончается, и, вдохновленная мыслью о пирогах, иду в овощной о
тдел. Там тоже народа не много, человек пять, и я выбираю симпатичный кочан
капусты, оборвав с него несколько жухлых верхних листьев.
Напоследок иду все-таки к автомату. С виду мирный, может, обойдется. Аккур
атно устанавливаю бутылку, отсчитываю монетки, кидаю в щель. Ничего. Жму к
нопку. Ничего. Читаю на всякий случай инструкцию, жму опять. Ничего. Вот та
к ведь я и знала. Оставлять автомату полтинник за просто так очень обидно.
Бью с досады кулаком по панели, из автомата вырывается густая струя масл
а, ударяет в горлышко бутылки, брызги летят во все стороны, в том числе и на
мое пальто. По нему тут же расползаются жирные вонючие пятна. Сто раз я был
а права в своей нелюбви к автоматизации и технике, и тысячу раз права, наде
вая в магазин старое пальто. Ведь эти пятна не отстирать теперь никогда. Б
удь я в приличном пальто, оно бы погибло, а старое все же не так жалко.
Очередь в кассу, на этот раз небольшая, выход, собака страшно нам рада, пры
гает на меня, оставляя на злосчастном пальто следы грязных лап, да уж тепе
рь все равно. Сажаю Костьку в коляску, распихиваю покупки туда-сюда, и все
равно в руках приходится тащить две тяжелые сумки.
Мы направляемся домой, и я очень быстро осознаю, что дорога в магазин была
по сравнению с обратной просто легкой прогулкой. Потяжелевшая коляска е
хать не желает вообще, ветер-дождь-снег бьет теперь прямо в лицо, сдувая с
головы шапку. Костьке на этот раз тоже достается от стихий, и он жалобно хн
ычет, что замерз и хочет домой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12