Наконец к вечеру, когда мы всем надоели бесконечными «их вай
с нихт», основательно проголодались и устали сами, пришел господин с рыж
ей бородой и желтыми глазами. Он, не торгуясь, забрал нас обоих. Нам было вс
е равно, хоть к черту в зубы. Господин живет на окраине города, он садовник.
Мы не единственные рабы этого «плантатора». Остальные ребята Ц семеро п
оляков, трое не то русских, не то украинцев и двое азиатов Ц работают здес
ь уже давно. Как они сюда попали, не знаю.
С утра до вечера работаем в садах. Распорядок дня таков: утром, в шесть час
ов, встаем, умыва-емся, завтракаем Ц хлеб, кусочек сыра, черный кофе. Потом
получаем инструменты и работу; потом труд до вечера; потом полоскаем наш
и морды, поедим «гемюзе» (овощи) и ложимся спать. Так было до нас и, вероятно
, будет после нас.

* * *

Ах, как хочется что-нибудь погрызть, хоть черненьких сухариков… Сидим в з
але ожидания на вокзале. Вокруг на столах лежит еда, от звона ложек, от чав
канья жующих вокруг людей моему желудку делается больно. Напротив меня с
идит Велло. Мы два дня ничего не ели. Яблок в садах уже нет, милостыню проси
ть мы не хотим, да и вряд ли кто даст. От садовника мы сбежали.. Иначе и быть н
е могло. Вместе с нами ушли и остальные ребята, только они пошли куда-то на
север. Перед уходом всей оравой нагрянули в кладовую «плантатора» и опус
тошили ее. Утром я и Велло бодро шагали по тропинке, рядом с весело плещущи
мся о берег Дунаем, к Альпам. В наших мешках было много вкусных вещей, живо
ты набиты до отказа, и настроение, следовательно, хорошее. Впереди синели
горы, и мы прикидывали, за сколько времени доберемся до них. Ночевали в кус
тах, завернувшись в одно одеяло. Прошагав так два дня, заблудились, стали и
скать проход через буреломы и трясины. Блуждали неделю, но никакого прох
ода не нашли. Ободранные, усталые и злые вернулись кое-как в Аугсбург, так
и не побывав в горах…
Мы, конечно, не вернулись к садовнику и продаваться в «Арбайтсамт» тоже н
е пошли. Ночью на товарняке выехали в Берлин, оттуда под вагонами Ц грязн
ые, голодные Ц добрались до Данцига. Честно говоря, мы приехали сюда, чтоб
ы любыми путями уехать домой. Только уехать мы не можем. Порт окружен колю
чей проволокой и охраняется так, что не проскользнет даже мышь. Бродили м
ы вокруг порта, словно голодные собаки, и, убедившись, что уехать обратно н
евозможно, засели на вокзале, чтобы подумать о том, как жить дальше.
Находимся в лагере беженцев. Но завтра отсюда куда-то уедем. Куда Ц не зн
аем. Встретил здесь знакомую семью из Тори, семью капитана Мальгарда, с до
черью которого, Вииве, не раз дрались. Только сейчас мне почему-то кажется
, что она вообще-то ничего. Стоим с ней в очередях за супом, за хлебом, и она г
оворит, что они, Мальгарды, приехали сюда на всякий случай, русских на остр
ове еще нет.
Мы с Велло вступили добровольцами в армию Ц в Люфтваффе. Завербовались.
Это вспомогательные части авиации. Отсюда нас куда-то повезут, там получ
им красивые серые мундиры, оружие, научат воевать, возможно, будем летать.
Всех нас отсюда поедет тридцать человек. Остальные ребята почти такая же
мелюзга, как мы, но есть и старики Ц за двадцать лет. Кто знает, может, это и
есть маленькое начало большого дела? Мне немного грустно, что скоро прид
ется расстаться с Вииве.

* * *

Прошел месяц с тех пор, как я приехал в лагерь люфтваффе. Не стану описыват
ь, как нас, группу голодранцев, вывели из готенхафенского лагеря беженце
в, привели на вокзал и посадили в вагон. Перед тем нам выдали по буханке хл
еба и мясные консервы. Мы их сразу же съели, так что в Эгерь прибыли голодн
ыми как волки. Эгерь Ц городишко в Чехословакии. Приехали ночью. Построи
вшись в колонну, шли по пустым темным улицам города. Потом вышли за город,
еще километра четыре по шоссе. Из полосатой будки у ворот вышел вооружен
ный солдат, пересчитал нас и пропустил на территорию спящего лагеря. Нас
привели в пустой барак и сказали, что это блок и что в нем мы должны дожида
ться утра. Мы завопили, что голодные, на это никто не обратил внимания. Но, к
огда стали ложиться спать, два маленьких солдата принесли большой дерев
янный ушат вареной картошки в мундире и сказали, что это «абендэссен». Мы
дружно, словно поросята, зачавкали. Затем разместились на полу и уснули к
репким солдатским сном. Утром нас повели в баню, потом в столовую, где выда
ли ложки и котелки. Столовая Ц большой блок с вывеской: «Столовая № 6». За с
толовой Ц склад, где после завтрака нам начали выдавать мундиры. Полете
ли наши гражданские тряпки, и нате вам брюки, френчи, фуражки, сапоги… Здес
ь обнаружилось, что для моей персоны мундира нет. Мундиры вообще были, но в
каждый из них можно было вместить двух таких, как я. Пришлось смириться Ц
меньшего не нашли. Сапоги тоже достались огромные, зато такие крепкие, чт
о, думаю, они дождутся того времени, когда будут впору. Засучив штаны, я обу
лся, затем стал размышлять, что делать, с рукавами, и в это время завыла сир
ена.
Вой сирены Ц явление обычное, было бы удивительно, если бы хоть один день
прошел без него. Нас погнали к воротам, через них совершенно спокойно вых
одил, колонна за колонной, весь лагерь. Зрелище мы представляли, вероятно,
комичное Ц ремней получить не успели, и встретили нас взрывом безудержн
ого смеха. Дальше нас погнали в поле, причем неизвестно зачем то и дело зас
тавляли ложиться где попало, вскакивать, бежать и снова ложиться. И так бе
з конца. Самолеты гудели в невидимой высоте, и до нас им не было никакого д
ела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76