Но на Сырве они опоздали, и о дальнейш
ей судьбе его, как и мамы, никому не известно. Зачем же я вернулся на родину?

«Куда теперь деваться? Ц подумал я. Ц Разве пойти к дяде?» Дядя богат, но
он с нашим семейством не очень знался. Живет он в своем похожем на дворец д
оме на окраине города. Дядя сказал, что не может меня принять из-за отца:
Ц Обратись к богу, молись, он тебя не оставит.
Чихать мне на них Ц и на дядю и на его бога.
Несколько дней прожил в семье школьного товарища. Встретил на улице стар
ого знакомого нашей семьи, бывшего фельдфебеля эстонского легиона Иога
ннеса Роосла.
Это здоровенный мужчина лет сорока. Он сообщил мне по секрету, что теперь
он не Роосла, а Орас. Этот человек приходил в наш дом, еще когда отец был с на
ми, и я его хорошо знаю. Только почему он Орас? Он рассмеялся:
Ц Дорогой, не обо всем говорят на улице.
Я пошел с ним на улицу Кывер, дорогой рассказывая о себе. Маленький невзра
чный домик. Здесь самое большое раздолье, конечно, крысам. Чувствую себя к
ак кусок сала, оставленный на съедение этим тварям. Кроме Ораса, в этом дом
е никто не живет. Здесь я узнал, что отец, отправив из Эстонии маму, скрывал
ся в лесах, был где-то схвачен коммунистами и убит; Орас тоже скрывается, п
отому он и Орас, и вокруг, в лесах, еще немало наших.
Отец убит… Я боялся отца и любил его. Мне от него здорово доставалось, но о
н был хорошим отцом. Он любил песни и пел, играл на всех существующих на зе
мле инструментах, мог любой из них сделать сам. Отец и мать часто вдвоем пе
ли, а я, когда был маленький, раскрыв рот их слушал; когда я подрос, мы пели в
троем, дожидаясь, когда подрастет Лейно, братик мой, чтобы петь вчетвером.
Отец умел делать не только музыкальные инструменты, он все умел делать: м
ебель, обувь, сшить костюм, ловить рыбу, рубить лодку, класть печку Ц все, в
се он умел делать. И шутить умел. Когда он был весел, в доме все были веселы.
Как бы мы хорошо жили, если бы отец не разлюбил маму и не ушел к Лиль Кеза…

Почему это случилось? Почему они с мамой поругались, непонятно до сих пор.
Непонятно также, почему он всегда ругал немцев, а сам им служил. Неужели он
был «и нашим и вашим»? Нет, не может быть, отец был не такой. Впрочем, я помню
жаркие разговоры о том, что немцы несут Эстонии самостоятельность, а не о
ккупацию. А русские не признают частной собственности… Но почему он все-
таки ушел от нас к Лиль Кеза? Лиль, конечно, тоже хорошая, но мама Ц это мама
, мама лучше. Лиль не ругала маму и говорила, что мама хорошая. Вот почему я и
думал, что Лиль тоже хорошая. Отец был по отношению к маме нехорош, но все р
авно я его люблю. Любил…
Совсем уже стемнело, придется зажигать свет Ц разбегайтесь, проклятые к
рысы!

* * *

Кажется странным, что нет больше отца, нет и не будет. Убили коммунисты… Их
надо опасаться. Они убили отца Ц значит, он враг, а ведь я его сын. Орас спр
осил меня, как думаю жить. А как жить?
Ц И зря ты сюда приехал, Ц говорил Орас, Ц здесь тебе делать нечего. Но п
ока… пока ты здесь Ц надо мстить за отца. Золотой он был человек.
Да, мстить, а потом уехать из Советского Союза. Орас или Роосла Ц мне все р
авно. Он велел звать его Орас, и я зову его Орас; он велел все замечать, ничег
о не забывать и обо всем молчать. И я все замечаю, не забуду ничего и молчу о
бо всем. Я перешел жить к Орасу. Живем вдвоем. Он работает на мельнице, я ниг
де. До сих пор околачивался по городу. Но и это стало опасным. Придется идт
и в лес. Это из-за Эндла.
Встретил я его у старинной крепости. Я сидел на скамье под сенью старых ка
штанов и любовался морем. Подошел длинный парень и сел на скамью по сосед
ству. Это был Эндл, образованный член нашего трио покорителей мира. Это он
четыре года назад удрал от нас с парохода. Он меня тоже узнал. Мы разговори
лись, стали вспоминать прошлое, с прошлого перешли на настоящее, и я, между
прочим, рассказал про участь отца. Он же о себе ничего определенного не ра
ссказывал: живет с мамой, не то работает, не то учится, собирается жениться
.
Спустя несколько дней я опять его встретил в обществе неопрятного молод
ого человека. Они куда-то спешили и предложили мне пойти с ними, обещая по
знакомить с кой-какими интересными людьми.
Вспомнив одну из многочисленных заповедей Ораса Ц всякое знакомство м
ожет пригодиться, не упускай ничего, Ц я согласился. Мы пришли на Новую у
лицу, поднялись на второй этаж серого трехэтажного дома. Я подумал, что эт
о отделение милиции, но это был штаб истребительного батальона. Мои спут
ники попросили меня немного подождать и прошли в соседнее помещение. По-
видимому, они здесь были как дома. Я сел на скамью и приготовился ждать. Но
тут открылась дверь, вошли два вооруженных человека и очень вежливо попр
осили меня встать и следовать за ними. Я пытался объясниться, но меня пове
ли в другое учреждение, которое называется НКВД. Об этом учреждении я был
наслышан. Самочувствие сразу упало.
НКВД помещается в доме бывшего рыбного короля. Камера для арестантов стр
оителями не была предусмотрена. Поэтому меня посадили в чулан, переобору
дованный для арестантов. В тот же день вечером допросили. Обо всем спроси
ли: как уехал в Германию, как вернулся, зачем вернулся, кто был отец и много
е другое… Я уверен, что укатали бы меня в Сибирь, только ночью я «открыл» д
верь чулана и через маленькое оконце уборной сбежал. И вот уже несколько
дней провожу время в обществе этих противных тварей, крыс, которым здесь
прямо благодать: кошки нет, и крысоловок никто не расставляет Ц никакой
борьбы с крысами, если не считать, что Орас давит их сапогами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76